Что-то оживает в холодном воздухе.
– Да… похоже на то…
И если требовалось какое-нибудь подтверждение, то вот оно: этот голос в своей основе похож на хриплый шепот Существа-на-Перекрестке. Но в нем слышится нечто еще: сбивчивая боль, от которой на глазах у Гила выступают слезы, и усталость, вторящая голосу Свода Правил и Связующей Силы, как будто за минувшую громадную протяженность времени две сущности, узник и тюремщик, неким странным образом поменялись местами и слились по краям.
– На тебе отметка моей сестры, – шепчет Источник. Над головой Рингила медленно сплетающиеся щупальца как будто тянутся в небеса. – Она перешила твою суть на таком глубоком уровне, что это должно было тебя уничтожить. До чего сомнительная, лоскутная схема. До чего изысканное злоупотребление пределами и законами, которые всем управляют. До чего же ты… хрупкий.
– Ну да, – угрюмо отвечает он. – Но ведь все получилось, верно? Ты хочешь избавиться от этих цепей или как?
– Я буду перед тобой в долгу всю вечность, которую ты проведешь в этой ловушке.
– Этого я и… – Рингил моргает. – Что?
– Разве тебе не объяснили?
– Мне ничего – ни хрена – не объяснили. Похоже, здесь это просто не принято. Я всего лишь какой-то там герой.
– Ну… все довольно просто, герой. – Как и Существо-на-Перекрестке, Источник каким-то образом произносит этот титул одновременно с издевкой и всерьез. Тон почти доброжелателен. – Единственная причина, по которой раны мира не зажили до сих пор, заключается в том, что сестры не смогли меня бросить. Законы, которым подчиняется их собственная работа, не позволяют вмешаться в восстановленный порядок вещей ради меня, но они оставили свой труд незавершенным в надежде, что сквозь ту или иную небольшую прореху просочится шанс на освобождение.
Весь оставшийся мир прошит и запятнан этой единственной жалкой, непреходящей надеждой на спасение.
Рингил хмыкает.
– Это многое объясняет.
– Но все прорехи – взведенные ловушки, которые должны захлопнуться, едва цель будет достигнута. Как только кто-то разомкнет мои кандалы, я ускользну в пустоту, в объятия сестер. Но все прочее останется в Сером Пространстве навеки.
– И ты мне об этом говоришь… почему?
– Потому что это правда.
– Видишь ли, Рингил. – Улыбка пляшет в уголках рта Фирфирдар, как языки пламени – вокруг ее тела. – Стерегущая Книгу – не то, чем кажется, несмотря на ее дары. Она манипулировала тобой так же, как и любая другая сила, предала тебя, отправила на верную смерть без предупреждения.
– Хочешь сказать, вместо нее я должен довериться вашей банде?
– По крайней мере, ты нужен нам живым. Можешь быть в этом уверен – или, по крайней мере, сравнить ценность нашего предложения с перспективой исчезнуть. Забери себе Когти Солнца, Рингил. Оставь их силу скованной, пусть она служит твоим целям. Захвати трон Ихельтета. Стань Темным Королем, если пожелаешь.
Это все, о чем мы просим. Мы вернем тебя домой.
Он медленно кивает. Бросает взгляд на неторопливое шевеление щупалец над головой. Крошечный замкнутый карман света и клубящейся тьмы плавает перед его лицом.
– А ты… Ты чего просишь?
– Я устала, – говорит голос. – Сто тысяч лет войн, в которых я не хотела принимать участие, не хотела играть роль стержня для фантазий о древних правах и господстве, основанном на витиеватой лжи и вопиющем самообмане. Я от всего этого устала.
Рингил морщится.
– Да уж, мы оба устали.
Он смотрит вниз, на замершую в ожидании орду двенд на склоне. На ждущих членов Темного Двора и их нетерпеливые приветливые улыбки. На молчаливые камни, которые его окружают, а потом – на мрачный бег облаков по небу.
Могло быть и хуже.
– Да пошли вы на хуй, боги, – устало говорит он. – Хватит с меня. Свод… уничтожь узы, освободи Источник.
Он видит, как по их лицам волной проходит потрясение. Спокойствие темной королевы Фирфирдар тает, Хойран в ярости скалит клыки. Квелгриш роняет прижатое к черепу, пропитанное кровью полотенце – и он видит рану, которая на самом деле глубока. Змеи Моракина недоверчиво шипят в унисон с подрагивающим языком, что вырывается из его собственного красивого рта…
Он готов расплатиться всем, что вот-вот случится, за возможность увидеть это выражение на их физиономиях.
– Ссал я на всех вас! – кричит он сквозь постоянно усиливающийся ветер. – Ссал я на ваши самодовольные планы, судьбы и легендарную ложь. Убирайтесь на хуй обратно в реальный мир и играйте в свои пустые игры, раз уж они вам нужны. Кое-кто уже вырос из этого дерьма.