– Здрасте!
Он рассеянно кивнул, потом опомнился:
– Здравствуйте, Верочка. Да вам же неудобно на таком насесте. Давайте поменяемся.
– Ничего-ничего, я привыкла!
Но Николай настоял, и они пересели. В этот день он словно впервые заметил Верочку, хотя видел и раньше. Она была тихая, кроткая и… очень красивая, как с удивлением осознал Николай. Не такая яркая, как Ольга, – скромный полевой цветок, прелестный и свежий: нежная кожа с розовеющим румянцем, широко распахнутые серые глаза с длинными тонкими ресницами, изящные брови, нежный рот, пепельные косы, завязанные бараночками… Сейчас, правда, никаких кос не было – волосы до плеч, которые поддерживала бархатная синяя ленточка с бантиком на боку.
– Вы подстриглись! – воскликнул Николай.
– Ой, вы заметили?! Так легко стало! А то замучилась с этими косами!
– А мне нравилось… Но вам и так идет.
– Правда?! А я давно решила: как школу окончу, сразу подстригусь. Но не решилась совсем коротко. Буду постепенно.
– О, вы уже не школьница? Поздравляю! Чем занимаетесь?
– Учусь! На курсах стенографии и машинописи!
– Что ж не в институте?
– Я неспособная совсем, – вздохнула Верочка. – Да и жить на что-то надо. А тут верный кусок хлеба. Я на портниху сначала хотела, но не получилось. Руки-крюки у меня!
– А по-моему, очень даже красивые руки…
Верочка радостно вспыхнула:
– Ой, правда?
Она была такая непосредственная и простодушная, что Николай невольно почувствовал себя умудренным жизнью старцем. Почему он раньше не обращал на нее никакого внимания? Николай покосился на Верочку, она подняла руки вверх, поправляя сползающую с волос бархотку, и на мгновение ткань платья четко обрисовала ее юную грудь. Николай поспешно отвернулся, вспомнив недавнее падение в бездну, и снова покраснел. Неожиданное объятие Ольги словно разбудило в нем дремавшее до сего времени мужское начало. Конечно, на девушек он заглядывался уже давно, и организм довольно часто требовал своего, но юному Николе пока еще ни разу не удавалось совместить у себя в голове образ какой-нибудь реальной красавицы с ночными грезами – то весьма возвышенными, даже, можно сказать, рыцарскими, то очень даже приземленными и мучительно-сладостными. И вот теперь Верочка каким-то волшебным образом соединила в себе и Прекрасную даму его полуночных мечтаний, и предмет страстного вожделения: ее кроткий взгляд, тонкая шея с завитками пепельных волос, нежный румянец, невинный взгляд и высокая грудь пробуждали в Николае такую страсть, что он сам себе удивлялся. А еще больше подогревало его то, что Верочка явно и недвусмысленно была влюблена в Сережу! Отбить девушку у друга, известного своими победами на женском фронте, представлялось ему почти подвигом. Но Никола не замечал, что друг вовсе Верочкой не увлечен, и даже наоборот – весьма тяготится ее пристальным вниманием. Никола принялся ухаживать за Верочкой, приглашая то в кино, то просто погулять. Она охотно выходила с ним, брала под руку и даже порой сама целовала в щеку, но столь невинно, что Николай огорчался. Никогда не смотрела на него Верочка с таким жадным нетерпением, как на обожаемого Сережу, никогда не дрожал ее голос, произнося имя Николы, и никакого трепета не вызывали его случайные – и не случайные! – прикосновения.
А потом вдруг поле боя за Прекрасную даму неожиданно расчистилось – хотя на самом деле биться Николаю приходилось лишь с самой Верочкой. Случилось это в один прекрасный летний день, когда вся компания закатилась в Горенки – покупаться, поиграть в волейбол, выпить и закусить на природе. Расположились на полянке, раскинули скатерку с нехитрыми припасами, кто-то из парней перекидывался в мяч, кто-то уже припал к пивку, а кто-то и нырял с крутого бережка. Часть девушек удалилась в кусты, откуда тут же понеслись радостные визги, хохот и плеск воды, потом одна из девушек отделилась и поплыла к другому берегу. Это была Ольга. Она доплыла, вылезла и выпрямилась, помахав рукой.
– Вот чертовка! – усмехнувшись, произнес Сергей, а один из парней присвистнул: Ольга была голая. Она стояла, раскинув руки, словно античная Венера в зарослях ивняка. Николай посмотрел и отвернулся, ища глазами Веру. Она сидела, опустив голову, и жевала травинку. Щеки ее горели. Вдруг поднялся один из парней, который весь день вертелся около Ольги, поднялся, побежал к берегу и, с разбегу прыгнув в воду, поплыл размашистыми саженками. Все смотрели, что будет. Он почти доплыл, когда Ольга, с силой оттолкнувшись, тоже прыгнула и нырнула, глубоко уйдя в воду. Парень завертелся в воде, оглядываясь, а Ольга вынырнула далеко позади него и быстро поплыла к своему берегу. Через некоторое время она вышла из кустов как ни в чем ни бывало, уже в сарафане. Встряхнула мокрой головой и села рядом с братом, который отвесил ей шуточный подзатыльник: