– Что с Вами случилось, уважаемый сэр? – Генрик счел за благо снизить нажим и говорил уже, скорее, всего лишь укоризненно, да еще с сочувственным оттенком. – Какой бунт? На кой хрен научникам бунтовать, дел у них других нет? Кто в лаборатории, скажите на милость, вообще способен на бунт? И к тому же, если речь идет о том, чтобы не подставить кого лично, мы всегда сможем договориться, что я сволочь какая-нибудь, или почему? Как вы к нам, так и мы тоже. Я могу заручиться для Вас клевым отмазом – распоряжением Его Светлости. Так как? Что мне Его Светлости доложить? Он требует, чтобы всякие случайности с четвертой моделью были га-ран-ти-ро-ван-но исключены.
ВБ дергался и мялся, но, в конце концов, все-таки выдавил из себя так Генрику необходимое:
– Скажите Его Светлости, что Внутренняя Безопасность все обеспечит и выполнит и окажет необходимую поддержку, но помните, Вы обещали, нужно указание, хотя бы устное…
Генрик отключился и шумно перевел дух. Он был весь мокрый от пота, и только сейчас почувствовал, какого колоссального напряжения стоил ему этот разговор. Однако расслабляться было еще рано. Предстояло закрепить успех, добившись должной реакции Темнейшей Светлости.
Генрик послал сигнал вызова на инфор Советника. Экран показал Самого почему-то сидящим на полу с физиономией свекольного цвета и в состоянии глубочайшей задумчивости, если не сказать прострации. Когда Советник осознал, что находится в видеоконтакте со своим наглым подчиненным, физиономия его потеряла всю свою задумчивость и приобрела вид крайне хмурый и недовольный. Он поспешно поднялся с пола и плюхнулся в кресло перед инфором.
– Ну?
– Ваша Светлость, тут мы при поддержке Внутренней Безопасности задумали ряд мер по исключению возможности повтора инцидента с третьей моделью. Чтобы научникам всегда быть на подхвате… (о, вот оно ключевое слово… "на подхвате"… музыка для любого чиновного уха) … мы предпринимаем меры по облегчению доступа в лабораторию и ЦПТМ из жилых блоков. Вводим дополнительные группы научников-операционистов для ЦУПа и ЦПТМ по типу отрядов быстрого реагирования с дислокацией в научной части, я и сам переселяюсь поближе к предба… кхм… Вашей приемной и скоростным лифтам. Планируем ввести ограничения на свободное время… (бац, еще одна наживка!) …и все такое. Отдыхать после будем, я распорядился о строжайшем учете переработок поминутно. Только вот полы у нас вечно под током. Пока отключишь, то да се, глядишь – время и упущено, очень боимся опоздать в критическую минуту. Может, снять пока напряжение к ядрене фене от греха? Нужна Ваша поддержка, поскольку в этом случае поневоле нарушим всякие замшелые инструкции теолухов.
Советник сделал над собою видимое усилие, чтобы оказаться в теме.
– Одобряю, – сказал он. – В виде исключения. Пусть Безопасность подаст мне докладную записку с перечнем этих инструкций и обязательным указанием нарушаемых пунктов и параграфов. За усердие благодарю обоих.
А дальше произошло то, что ввергло Генрика в немыслимый шокинг. Его Темное Сиятельство в припадке то ли либерализма, то ли паники, пообещало специальным распоряжением позволить Генрику воспользоваться своей приемной в качестве рабочего рума. Тушите свет!
Глава седьмая
1
Лаборатория, которой приходилось гнать сразу два проекта, работала так, как не работала еще никогда. Генрик был вездесущ. Его, а может быть, его фантомов, видели чуть ли не одновременно в самых разных отделениях и секторах, и при этом его громовые разносы слышались совсем в другой стороне. Да и какое имело значение в фантоме или в истинном теле он пообещал тебе оторвать башку или надрать задницу? Главное, никто из сотрудников не сомневался, что обещанное он не только выполнит, но и перевыполнит. С лихвой. Вся лаборатория с тоской вспоминала блаженные времена, когда во главе стоял спокойный и выдержанный Грот, никогда не искавший козлов отпущения, да к тому же еще и все удары сверху принимавший на себя. Спали сотрудники урывками, питались кое-как, чем придется и когда придется, об отдыхе забыли и мечтать. Но если объект номер один был, по мнению Генрика, вполне подготовлен к выполнению стоящей перед ним задачи – хоть завтра выпускай его на Трассу, были б теолухи готовы – то вот с соломкой по поводу объекта номер два дело обстояло много хуже, и подстелить в нужных местах на случай падения было просто нечего. Между тем, вокруг толпилось немало заклятых друзей, коллег и иного рода доброхотов, только и ждавших удобного момента, чтобы подставить ножку, а то и дать ха-арошего пинка. Причем, дело было совсем не только в его, Генрика, стремительном продвижении по служебной лестнице. Тут действовал старый, как мир, чиновный принцип, тихой сапой расползшийся за долгие годы по всем сторонам имперской жизни: "оступившегося – пни!".