Из-за спины послышался возмущенный крик Жанет. Генрик стремительно обернулся, но возникший было там скандал очень быстро увял, как бы сам собой. Жанет помахала ему от стола рукой, а Пузан продолжал.
– Вскорости, как ты пропал, появился у серых некий… по имени Графенберг. Откуда, кто таков, какого рода-племени, неизвестно. Так вот этому Графенбергу стали вдруг приходить по ночам видения. Стал ему являться некто, называвший себя Темным богом вечности, и говорить, что человечество погрязло в грехах непослушания ему, творцу и владыке. А служат люди демону света, следовательно, духу огня и пожара, ибо свет есть огонь, то есть день, труд и рабство, ночь же есть царство истинного Темного бога, тьма, отдых, блаженство и всяческая плотская радость. И сделал этот Графенберг своими руками первый WWW-храм, в котором и принялся творить чудеса. Его хотели по приказу Гегемона побить камнями, но тут Орден признал его своим Генералом, армия вышла у Гегемона из повиновения, а сам Гегемон загремел на Балатон… Так вот, рассказывают, что Лис с Генералом Графенбергом друзья – водой не разлить.
– И кто же теперь здесь всем заправляет, – спросил Генрик, удивляясь про себя, что такие важные события прошли мимо него.
– Сам черт не разберет. Раньше говорили о человеке с совершенно неприличным именем Гольденцвикс. – Пузан коротко взглянул Генрику в глаза и, поколебавшись, добавил. – И называли его наместником, понял? Сейчас толкуют еще об одном типе со странной фамилией, не знаю толком, что-то вроде "Жирнобрюх". Еще поговаривают о типе, именуемом "Советник". Ну а кто из них над кем, и, главное, откуда свалились они все на нашу голову, – Пузан снова значительно поглядел Генрику в глаза, – нам отсюда снизу не разобрать, да лучше и не вникать, я думаю. Но вот если кто, как Кувалда, что-нибудь вякнет неподобающее – пасквиль какой-нибудь, эпиграмму, памфлет или песенку, тут же будет ему явление кромешников, и никто его больше никогда не увидит. А ты, помнится мне, всегда был любитель по этой части. Говорю тебе – поостерегись и на Лиса не рассчитывай. Крошка, я думаю, для того и замуж выскочила скоропалительно, чтобы из Вупперталя поживее ноги унести, пока цела.
– Что это еще за кромешники? – удивился Генрик, и в самом деле не представляя себе, о чем идет речь. Пузан замялся, оглянулся воровато и сказал, еще более понизив голос.
– Люди, нелюди… кто его знает? Нежить, похоже, какая-то в черных балахонах с капюшонами. Лица не видать. Ходят неслышно, как тени. Да они и есть тени, в сумерках к стене прислонится, так и не заметишь. Учти, парень, и придержи язык. Городская стража приучена хотя бы блюсти университетские вольности, как бы вы с нею не бодались. А для этих ваши вольности – тьфу. На поединок с палашом он против тебя не выйдет. Навалятся кучей, и оружие у них жуткое. Рассказывают о молниях, летучих ядовитых шипах, о светящихся кнутах, которые могут человека превратить в головешку… О-па, только этого еще и не хватало…
Пузан, скривившись лицом, смотрел мимо Генрика, и взгляд его был направлен ему за спину. Генрик обернулся. За столом рядом с Жанет по хозяйски расположился какой-то тип в гвардейской форме. Двое его товарищей стояло неподалеку, с благожелательным ржанием громогласно комментируя действия своего рукастого приятеля. Генрик передвинул поудобнее перевязь с палашом и неторопливо направился к столу.
– Ну-ну, не ломайся, – орал гвардеец, отдирая в стороны руки девушки, которыми она пыталась прикрыть свою грудь. – Какой такой приятель?.. Этот, что ли?.. – гвардеец ткнул пальцем в подходившего Генрика. – Так он сейчас уйдет.
Рожа гвардейца показалась Генрику знакомой. Ну да, конечно. Это был тот самый пакатор из внешней охраны космопорта, что проверял у него документы при возвращении от Координатора. Правда, на этот раз ничего оранжевого в его форме не было – накидка, сапоги и офицерский шарф были обычны для малинового гвардейца. "Ах, ты, сволочь, – зверея, подумал Генрик, – ну, я тебе сейчас!.. " За столами, рассмотрев идущего, какие-то смутно узнаваемые личности орали разогретыми спиртным голосами: "Генрик! Палаш! Откуда ты взялся! Привет! Иди сюда! " Генрик, не останавливаясь, помахал им рукой и встал напротив гвардейца, покачиваясь с пяток на носки.
– Эй, благолепие, ты руки-то помыл? – негромко спросил он. – Что ж мне свою подругу потом в мыльню тащить, если тут тараканы из всяких отхожих мест лапками охальничают?
– Что?! – гвардеец вскочил на ноги так резво, что табурет, на котором он столь вольготно располагался, отлетел на середину зала. Однако Генрик встретил малинового со всем возможным тщанием, так что тот кубарем покатился по полу и остановился, только врезавшись в ножки противоположного стола. Малиновые гвардейцы с яростным ревом выдернули палаши из ножен.