В том, что поставленная Координатором цель – уничтожение Азерски – никогда не будет достигнута, Генрик был не то что бы уверен или даже убежден, он это знал. Он сильно подозревал, что знают это и другие участники Проекта "Троянский конь". Он был уверен, что Информант-то уж точно знает, и не вылезает со своим знанием к Координатору исключительно из чувства самосохранения, предпочитая колебаться совместно с генеральной линией начальственных предначертаний. Ну, в самом деле, почему для себя сэр Координатор и иже с ним считают возможным обретение бессмертия в использовании собственного фанта и клонированного тела, а тому же Азерски они в такой сообразительности отказывают? Они, что же, всерьез полагают, что Азерски или тот же Кулакофф глупее их?
Самой сложной частью его отчетов Советнику стало манипулирование коэффициентом идентичности Аны-Сурии прототипу. Уже давно коэффициент застыл на значении восемь целых двадцать одна сотая. Это, по мнению Генрика, был потолок, которого она и достичь-то сумела только предельным напряжением всех сил.
В отчетах "наверх" Генрик систематически занижал этот показатель, поставив себе за правило не показывать его выше уровня три целых шестнадцать сотых. По его расчетам, Ану-Сурию должны были у него забрать не позже послезавтра. Именно поэтому, начиная со вчерашнего дня, он начал обозначить в ней скачкообразное увеличение фактора идентичности. Генрик хотел иметь возможность потом, когда Координатор приступит к "раздаче слонов" после провала, орать, что ему преступно не дали возможность развить наметившийся успех. Опасность было только в одном. Дату он установил, исходя из поведения Гольденцвикса. А вдруг он ошибся? Вдруг неправильно истолковал действия сэра бывшего Наместника? Вдруг Гольденцвикс его, Генрика, "играет"?
С Гольденцвиксом пришлось столкнуться буквально "зубы в зубы", и ставил его на место Генрик в самой жесткой форме. Дело чуть до поединка не дошло. Свое назначение куратором объекта номер два барон воспринял как последний шанс вернуться в "сферы" и снова оказаться на виду. Да и поквитаться с этой сволочью Азерски ему хотелось, пожалуй, не меньше. Любое препятствие, вне зависимости от степени его объективности, воспринималось Гольденцвиксом как личный выпад против любимого себя.
Сэр бывший Наместник, можно сказать, плешь Генрику проел своим "когда все будет готово? " и совершенно кретинистическими указаниями и советами. Не тривиально надоел, а именно осточертел до последней крайности. Он заявлялся в лабораторию с завидной регулярностью и нагло пытался командовать и распоряжаться. Когда эти его поползновения были Генриком пресечены, он стал являться в фантоме и по-прежнему всюду совать свой нос, нудить и погонять исполнителей. В конце концов, выведенный из себя Генрик наорал на него, не стесняясь в выражениях, и запретил охране в каком бы то ни было виде пускать его в лабораторию вообще, а на все лабораторные фантоматоры велел установить соответствующие фильтры.
Перепуганный сэр "Внутренняя Безопасность" противоречить не посмел, помня о крутом нраве главного Научного актуализатора и о судьбе своего предшественника. Он в панике кинулся за инструкциями к самому Советнику, все еще пребывавшему на Темной в истинном теле. Советник, по горло занятый объектом номер один, турнул его так, что бедный ВБ с тихим визгом залез к себе в нору зализывать раны.
Однако экс-наместник и не думал сдаваться. Не яйцеголовому же, в самом деле, тягаться в игре на нервах с махровыми солистами подковерных филармоний? Сэр Гольденцвикс, и не появляясь лично, продолжал доставать Генрика со всей возможной изощренностью. Он включил "обратный счет" времени, контрольный срок которого истекал именно завтра, и принялся бомбардировать ненавистного адресата видеопосланиями в виде числа дней, часов, минут и даже секунд, оставшихся до истечения этого срока. Большего подарка Генрику он сделать не мог, если не "играл" его, конечно.
Цифры виртуалили перед Генриком чуть ли не постоянно. Во всяком случае, они были и первой информацией, что попадала ему на глаза по утрам, и последней перед сном. Отключить их было не то, чтобы невозможно, но неразумно и нерационально – если в планах сэра Советника случатся изменения, то сэр Гольденцвикс их отследит. Обязательно и старательно. Неизбежно отследит, одним словом. Приходилось терпеть.