Он вытянул палец в сторону Дарина, тот проворно отпрянул.
– Барклюня! – предостерегающе сказал он, памятуя о необыкновенной способности секретаря втягивать окружающих во всякие неприятности. – Ты в меня пальцем не тычь, не хватало еще загореться по твоей милости!
– Не загоришься, – легкомысленно заверил Барклюня. – Это заклинание я в совершенстве изучил! Пока я нужных слов не произнесу, ничего не случится, вот смотри!
Секретарь помахал рукой, указывая то на кусты, то на коновязь возле трактира. Дарин тревожно наблюдал за его манипуляциями.
– Убедился?
– Ага. Знаешь, Барклюня, ты б все-таки руками махать перестал, мало ли…
– Говорю же, ничего не произойдет! Я это заклинание – в совершенстве… ладно, пора по домам! Смотри, непогода какая!
Он указал на черные грозовые тучи.
– Того и гляди, дождь…
С кончиков пальцев Барклюни вдруг сорвались огненные стрелы и ударили в темное небо. Над головами приятелей что-то вспыхнуло, рассыпалось снопом искр и хлопья пепла, вместе с обгоревшими перьями медленно закружились в воздухе.
– Посыльная птица… – бледнея, пролепетал Барклюня. – Я испепелил посыльную птицу…
Опешивший от увиденного Дарин пришел в себя.
– Да брось, – принялся успокаивать он приятеля, одновременно вытряхивая из-за шиворота перья. – Думаешь, она важное донесение несла? Так, наверное, ерунду какую-нибудь!
Что-то твердое и круглое, похожий на небольшой камень или орех, стукнуло Дарина по голове, упало на землю и подкатилось к его ногам.
– Что за… – начал было он, потирая ушибленное место и вдруг умолк. Внезапно очень отчетливо Дарин понял, что это такое.
– Спасибо тебе, Барклюня, ага, – проговорил он, не сводя глаз с таинственного предмета. – Так, говоришь, заклинание это ты изучил до тонкостей?
… В черном небе что-то грохнуло, небо от края до края распорола белая молния, и на мгновение вокруг стало светло, как днем. В белом свете молний были видны мокрые пустые улочки Лутаки, мокрые сады и дома. Дождь лил, как из ведра, колотил по крышам, и водяные потоки, журча, сбегали по водосточным желобам. Как ни торопился Дарин, добраться домой до дождя он не успел и ступил на крыльцо дома с синими ставнями, мокрый до нитки.
В доме было тихо и уютно. Тохта растопил камин и теперь зажигал свечи в гостиной, поглядывая в окно, за которым бушевала непогода. Фендуляр, по своему обыкновению, устроился в кресле и смотрел на огонь в камине. Рыжее пламя будило в нем самые приятные воспоминания.
– А вот, помню, когда-то славно развлекался, – мечтательным голосом проговорил он. – Была у меня по соседству усадьбишка одного знакомого… человечишка он так себе, но в усадьбе имелась мельница, такая, знаешь, чудесная мельница. Славно горела… я ее, когда в гости заезжал, спалил. Хозяин расстроился, но я тут же объяснил, что сжег случайно, а стало быть…
Стукнула дверь. Фендуляр встрепенулся.
– Дарин? Наконец-то! – загудел он. – Ну что, есть новостишки? Сижу тут, как филин в дупле… Дадалион пошел к кому-то из заказчиков и пропал, не иначе дождь пережидает. Видал, какая погодишка? Куда смотрит Гильдия предсказателей? Жалкие чародеишки, чем они занимаются?! Ну и ливень!
– Видал, видал, – Дарин, бросая на пол мокрую насквозь куртку. Потом он скинул башмаки и, оставляя за собой влажные следы на чистом деревянном полу, прошлепал поближе к огню. – Поливает, будь здоров…
Тохта вспрыгнул в кресло.
– Хорошо сейчас в норе у болота, – мечтательно сказал он, вспоминая, какие прекрасные запасы припрятаны у него в дальнем отнорке: тут тебе и крысы, тут и кошки и дикие кролики. – Нора у меня уютная, обустроенная: земля влажная, и пахнет так приятно… вот дождусь, когда ты амулет получишь, и домой отправлюсь. У нас на болоте…
– М-м-м… знаете что, – начал Дарин, расстегивая рубаху. – Как раз сказать хотел…
Фендуляр сорвался с места, метнулся по комнате и завис перед ним пухлым облаком.
– Что? Что? Свершилось? Получил амулетишко?!
При этих словах призрак бросил опасливый взгляд в сторону окна, точно ожидая увидеть там кого-то. Но за окном было черно и непроглядно, потоки воды струились по стеклам сплошным потоком, так, словно решили затопить весь мир. – Как?
– Барклюня помог, – признался Дарин. – Случайно, конечно, но… никогда бы не подумал! Начал руками махать, способности свои магические демонстрировать, и вот…
– Покажи! – перебил его кобольд.
Дарин осторожно вытащил цепочку с амулетом. В неверном свете огня прозрачный камень вспыхивал радужными искрами, переливался, золотистая дымка таинственно мерцала.
Шерсть на загривке кобольда встала дыбом, сквозь стиснутые зубы вырвалось шипение.
– Ты что, Тохта?
Не сводя горящих глаз с амулета, меняла отступил назад.
– Драконы, – прошипел он, беспокойно дергая хвостом. – Чую отголосок магии драконов. Слабый…
– В этом амулете?
Тохта кивнул.
– Их магия в этом камне, – продолжал он странным шипящим голосом. Фендуляр и Дарин переглянулись: никогда прежде им не доводилось слышать у кобольда такого голоса. – Заключена внутри, связана каким-то заклятьем. Но я чую ее, – повторил он и припал к полу, по-прежнему не отрывая глаз от камня. – Мы, кобольды, всегда чуем драконов. Так уж мы устроены.
Он попятился, наткнулся на ножку стула и нырнул под стол.
Дарин покачал головой.
– Но самих-то драконов тут нет, чего ж бояться?
Из-под стола донеслось сердитое сопение.
– Ладно, ладно… – примирительно сказал парень. – Я быстренько сбегаю в свою комнату, переоденусь, а ты пока соберись с духом, что ли. Понимаю, приятного мало, но не можешь же ты свалить к себе на болото прямо сейчас? Ночь уже, да и льет, как из ведра!
Фендуляр подлетел к столу.
– Тохта, – загудел он. – Он прав, никаких драконишек нет и в помине. Бояться нечего. Давай, вылазь оттуда, ну?
Когда Дарин вернулся в гостиную, въерошенный Тохта сидел в кресле и смотрел в огонь угрюмым взглядом. Фендуляр, как мог, отвлекал приятеля от неприятных мыслей.
– И вот, я спрашиваю соседишку: «Скажи на милость, зачем тебе сдалась эта деревушка? Не лучше ли ее…»
– Погоди, Фендуляр, – перебил его Дарин. – Про этого соседишку мы уже раз пятьдесят слышали. Скажите лучше: как думаете, зачем амулет понадобился Тессу? А Кёртису?
Призрак описал по комнате медленный круг.
– Кёртис говорил, что на эту штуку у него уже и покупатель есть, – Дарин придвинул к столу старое плетеное кресло и уселся. – Одного понять не могу – как он узнал, что я его получу? Как?!
Фендуляр подлетел к столу и повис прямо перед Дариным.
– Я про этого парня слышал, Дадалион рассказывал как-то. Черный контрабандист, м-да. Гм, гм… а я думал, трудновато такую штучку заполучить будет…
– Почему?
Кобольд покосился на Дарина, блеснув рубиновыми глазками.
– Потому что каждая магическая вещь кому-то принадлежит, – отрезал он. – И этот амулет – тоже. А хозяева не всегда горят желанием расстаться с редкими артефактами.
– Но Кёртис же…
– Наверное, умеет хорошо уговаривать, – неприязненным тоном буркнул Тохта. – Думаешь, почему Гильдия магов мечтает засадить его за решетку?
Дарин снял с шеи амулет и положил на стол перед собой. Кобольд поежился, прижал уши, но остался на прежнем месте. Больше всего на свете Тохте хотелось оказаться сейчас в своей норе возле болота.
– От амулетишки прямо-таки разит неприятностями, – громогласно объявил Фендуляр, рассматривая артефакт. – И не просто неприятностями, а большими неприятностями. Громадными!
Дарин осторожно прикоснулся пальцем к прозрачному камню. Золотистая дымка, заключенная в алмазную темницу, казалось, жила своей жизнью: хоровод золотых пылинок то кружился, то замирал, то снова начинал движение.
– Когда за ним явится Тесс? – хмуро поинтересовался кобольд, с опаской наблюдая за танцем золотых пылинок.