— У мамы все нормально, сынок. Она выпуталась. Ты не представляешь, как я рад. — Ему очень захотелось заплакать, только на этот раз слезами радости.
Дюк похлопал Барри по плечу.
— Молодец, настоящий парень.
— Папаша здесь работает, меня тут все знают, никаких проблем не будет. Это служебный вход.
Дюк продолжал смотреть на него.
— Слушай, а круто у нас все прошло, да? Папашин приятель проведет тебя на паром мимо охраны. Ты мой друг — значит, все в порядке. — Барри улыбнулся. — Я пройду с тобой, а когда ты там устроишься, выйду обратно.
— А этот папашин приятель никому ничего не скажет?
— Да ты чего? — Барри фыркнул, бросил взгляд в заиндевевшее окно. — А как тебе все так удается? — внезапно спросил он. — Просто даже не верится. Из таких переделок выходил. Просто как «Черный ястреб». Фантастика. — Он восторженно причмокнул языком.
— Я просто делаю то, что должен делать. — Дюк равнодушно пожал плечами. «Сосунок», — подумал он.
Барри снова посмотрел в окно.
— Все… Вон он идет… Давай открывай дверь. Иди первым.
Дюк потянул на себя дверь, прошел в полутемный коридор.
Эпилог
Джо сидел на кремовом с золотой вышивкой диване, разглядывая упакованный в пластиковый пакет толстый журнал, который лежал на чайном столике. На пакете был адрес и имя получателя — Памела Лаккези. Джо потянул пакет к себе, осторожно надорвал его край, вытянул журнал, последний номер «Вог. Ваше жилище». Первая статья была озаглавлена: «Революция в интерьере. Свет на побережье Ирландии». Под названием шла поразительной красоты фотография на весь разворот — белый маяк на фоне платинового вечернего неба. Джо пролистнул несколько страниц текста — описания красот покинутой им природы или жизни на побережье, ставшем неприютным, его не интересовали. Он остановился на следующих фотографиях. Сердце у него екнуло, когда он увидел их прежний дом, такой опрятный и уютный под типографским глянцем. Обстановка комфортного минимализма на фоне белизны разных оттенков. Комнаты были сфотографированы с таких неожиданных ракурсов, что он с трудом узнавал их. Все казалось тихим и безмятежным.
Он усмехнулся, увидев снимки кухни и вспомнив пятна соуса на плите и на столах, потертую обувь, сброшенную у входа. Только на одной фотографии была изображена сама Анна. Джо буквально заставил ее сняться. Она не хотела фотографироваться, как она сама говорила, «для мебели». Снимок получился великолепным — Анна, красивая, длинноногая и улыбающаяся, стояла на траве перед маяком, от ног ее начиналась и уходила вниз тень. Джо вытер согнутым пальцем уголки глаз — слез давно уже не было, осталась только щемящая боль в груди и холодная ярость. Статья заканчивалась фотографией опять же на весь журнальный разворот — на ней был изображен маяк, до того как Анна приступила к работе над его интерьером: пугающий, мрачный, с облупившимся фасадом. Этот же снимок Джо продолжал рассматривать и спустя час, когда в комнату вошел Джулио.
— Ну как она? — спросил он.
Джо, словно очнувшись от забытья, удивленно заморгал.
— Мы разговаривали недолго, но мне показалось, что у нее все нормально.
— Можешь поехать к ней в любое время. Не волнуйся, я присмотрю за Шоном.
— Спасибо, отец. Я окончательно решил вернуться на службу. Со дня на день заступаю.
— Может быть, в таких обстоятельствах разумнее было бы немного подождать?
— Знаешь, если честно, то, по-моему, она пока не очень хочет меня видеть. Я действительно виноват во всем, что с ними произошло. Да и безопаснее для нее оставаться в Париже. А я отправляюсь ловить психов… Жаль, не того, которого бы так хотелось поймать. В такой ситуации она едва ли поторопится вернуться.
— Она вернется. Твоя работа — это часть тебя самого. А полицейский ты хороший.
Джо с сомнением поднял брови.
— Если бы я был хорошим полицейским, этот тип, Дюк Роулинз, не выехал бы за пределы Ирландии. А теперь он гораздо свободнее, чем нам хотелось бы.
— Его можно как-то выследить?
— Зависит от желания. Интерпол работает, я, насколько возможно, слежу за их действиями… — Он пожал плечами. — Потребуется время. Он очень хитер. Ты сам представь, ведь он полжизни только и делает, что скрывается, научился прятать концы в воду.
— В конце концов он все равно попадется в руки властям.
Джо многозначительно посмотрел ему в глаза.
— Мне не нужно, чтобы он попался властям. — Он сделал ударение на последнем слове, вздохнул. — Нет, Анне лучше пока оставаться у своих родителей.