Тихо схожу с ума от одиночества. Вон уже разговаривать сама с собой начала. Провела рукой по лицу, снимая наваждение. Кожа на запястье неимоверно чесалась, тыльная сторона ладони пошла волдырями. Что же нужно добавить в крем, чтобы получить подобный эффект? Дверь с тихим шелестом отъехала в сторону. В проеме стоял мужчина в светло-сером халате. У них здесь всё серое, даже мысли.
— Пошли.
Я не стала спрашивать куда. Бесполезно. Они не желают разговаривать со мной попусту. Да и так понятно. Даже гадать нечего. Два подручных мужчины подхватили меня под руки и, скорее волоча, чем помогая идти, направились следом за своим старшим.
Но нет. Мы идем намного дальше, чем обычно. И путь мой оканчивается в обширной комнате, полной плоских мониторов на стенах. Двое помощников волокут меня к кругу, начертанному красным на полу. На запястьях защелкиваются браслеты, каменный пол неприятно холодит тело. Я смотрю на себя в огромное зеркало, укрепленное на потолке как раз над кругом: исхудавшая, бледная, с потухшим взором. Ни на что уже не надеющаяся и не годная.
Зеркало начало запотевать, потом по нему прошла изморозь, оставив причудливые узоры. Подул ветер, заставляя меня сжаться от холода, следом пришел страх. Боже, я так в жизни не боялась! Страх всё нарастал, физически давя на тело. Я практически не могла дышать, не говоря уже о том, чтобы попытаться закричать.
Я испуганно распахнула глаза и увидела вместо зеркала серый потолок, но тяжесть с груди так и не исчезла. Я находилась в прихожей магистра Дэривана, и никого кроме меня в комнате не было. Тогда откуда эта тяжесть гранитной плиты на груди?
Встать оказалось сложнее, чем я ожидала. Тело было будто чужим и отказывалось слушаться. Впридачу, начала сильно кружиться голова, к горлу подступила тошнота.
Я долго сидела на краю кровати, прежде чем решилась встать. Тело было неимоверно тяжёлым. Возникало чувство, будто меня с ног до головы опутывают невидимые цепи, и места их переплетения страдают сильнее всего: грудь, живот, запястья, лодыжки, поясница, задняя часть шей в том месте, где она переходит в спину, и лоб.
Я ощупала лоб, но ничего там не обнаружила. Кожа, как кожа. И вдруг я заметила едва заметный узор на внутренней стороне запястья. Он был едва прорисован, и рассмотреть его как следует не представлялось возможным.
Запястье. Я быстро подняла вторую руку и осмотрела её. Там красовался точно такой же узор, от которого тонкими нитями неизвестные символы уходили по рукам вверх, по мере удаления становящиеся всё менее различимыми. Неужели я вся испещрена этими рисунками?
Мне стало не по себе. Я не знала, что значат эти символы и почему они появились. Но главное, я предполагала, что моё нынешнее состояние напрямую связано с ними.
Где-то в комнатах магистра было напольное зеркало. Полагаю, он будет не слишком против, если я воспользуюсь этой вещью без разрешения.
Освободившись от запачканного кровью и грязью, а местами и порванного платья и тонкой батистовой майки, я с ужасом воззрилась на переплетение знаков и символов чуть ли не по всему телу. Как и ожидалось, точки их самого большого скопления отзывались этой неимоверной тяжестью.
— Что ты?..
Резко обернувшись на голос, я увидела стоящих в дверях наставников: магистра Дэривана, стража Академии Варана и Бариона — настороженно осматривающих меня.
— Что вы со мной сделали?!
— Никто тебя не трогал, — попытался урезонить меня магистр Дэриван, поднимая руки в миролюбивом жесте. Я им не поверила.
— Тогда откуда это? Откуда рисунки, тяжесть, боль?
— Тебя просто перенесли сюда после происшествия на балу, — хмуро просветил страж Академии, который, равно как и Барион, не спускал с меня внимательного взгляда.
— А что там произошло? — мрачно поинтересовалась я. Последнее совершенно стерлось из моей памяти, что сильно удивило наставников.
— Неужели ты ничего не помнишь? — подозрительно уточнил магистр Варан.
— Ничего. Будто и не было этого вечера.
Наставники слегка тревожно переглянулись.
— Хорошо, мы с этим будем разбираться. Сегодня отдыхай, а завтра мы всё обсудим.
— Что обсудим? — не поняла я.
— Нужно ли тебе оставаться здесь. Располагайся в комнатах магистра. Он переночует в другом месте. С тобой останется Берилан.
После ухода наставников я долго металась по комнате, не в силах успокоиться, пока, совершенно не обессилев, не упала на жёсткую постель. Любая попытка воззвать к своим силам или узнать, как там феникс, вызывала дикую боль. Барион тактично расположился по соседству и не глаза не показывался.