Нокс, наконец, ответил:
— Держу пари, Киру это понравилось.
— Он был так зол, что никак не отреагировал.
Нокс поморщился.
— Это никогда не бывает хорошо.
— Так кто же, по-твоему, писал эти отчёты?
— Лука?
Ронан приподнял бровь.
— Тебе полагается ещё одна грёбаная золотая звёздочка.
За последние несколько дней Нокс потерял из виду своих братьев, сосредоточившись на Клэр и своём собственном дерьме. Он был удивлён, осознав, что скучал по этому.
Нокс предположил:
— Он, вероятно, написал их на иностранном языке или что-то в этом роде.
— Близко. Он нарисовал диаграммы.
Нокс фыркнул. Это весьма в его духе.
— Знаешь, — протянул Ронан, — учитывая то, каким измотанным ты выглядишь? Ты, наверное, мог бы по-настоящему опьянеть от пары дешёвых напитков. Просто мысли вслух.
Нокс не очень хорошо отслеживал свои потребности в крови, и ему не нравилось, что это было заметно.
— Я патрулирую.
— Верно. Я забыл, — Ронан покосился на него. — Ты вообще можешь ходить по прямой? Просто любопытно.
— Что-то ты сегодня много болтаешь. Учитывая обстоятельства.
Нокс понимал, что Ронан ждал курс лечения, судя по знакомым тёмным кругам у него под глазами, но сейчас ему было не до оперативной работы, как и Ноксу.
Уголок рта Ронана дёрнулся, как будто замечание Нокса позабавило его. Ронан был таким непредсказуемым. Иногда подобные комментарии выводили его из себя, а иногда он находил их забавными.
Нокс не придавал этому значения, потому что дела Ронана касались только его самого. И Нокс…
На самом деле его проблема заключалась не в том, что он пил мало крови. С этим он мог справиться. Большую часть своей жизни он страдал от недостатка крови.
Настоящая причина, по которой он не должен был выходить на оперативную работу, заключалась в том, что он недостаточно себя контролировал. Именно по этой причине он не был в штабе, не общался с командой. Кир оставил бы его на скамейке запасных. Потому что Нокс мог быть опасен, когда он в таком состоянии. Он мог сорваться.
Вот почему Ронан здесь.
И вот почему Нокс не хотел, чтобы он был здесь.
— Мне лучше пойти домой, — сказал он. Потому что Ронан не собирался оставлять его в покое, пока он этого не сделает. И потому что ему нужно было проведать Клэр.
Может быть, он немного покатается на машине, пока не убедится, что стабилен. Иногда это помогало.
Нокс соскользнул с банкетки… и замер.
Даже несмотря на запахи пота и духов, алкоголя и травки, этот серный привкус ни с чем невозможно было спутать. Чёртовы демоны. Они повсюду.
— Похоже, сегодня нам повезёт, — прокомментировал Ронан, появляясь рядом с Ноксом.
Игнорируя Ронана, Нокс пошёл на запах, продвигаясь вглубь лабиринта балконных банкеток. Люди расступались с его пути. Нокс к этому привык. На самом деле он так привык к этому, что если бы кто-нибудь когда-нибудь не убрался с его дороги, он, вероятно, случайно задавил бы его.
Был момент — по-настоящему неприятный момент, который разрушил одну из внутренних стен Нокса — когда он увидел бритую голову и покрытое шрамами лицо.
Невозможно. Просто его память подводила его из-за всего того дерьма, которое произошло в последнее время, но причины не имели значения. При одной мысли о Малотове его, как всегда захлестнула ярость.
Нокс чуть было не изменил курс, чтобы погнаться за призраком, но запах серы привёл его к двери женского туалета. Разрываясь между воспоминаниями и настоящим моментом, охваченный яростью, Нокс даже не потрудился проверить, заперта ли дверь.
— Нокс, давай…
Нокс врезался плечом в массивную древесину. Дверная рама раскололась, и дверь распахнулась внутрь.
— Ну или так, — сухо сказал Ронан сзади.
Демон отпрянул от лежащей без сознания женщины на мягкой скамье, какие можно было найти только в этих шикарных общественных туалетах.
Демон развернулся, зашипел, его рога изгибались от линии роста волос, а нижние клыки блеснули в мягком свете. Если бы этот демон собирался похитить её, он бы сохранил свою иллюзию на месте. Учитывая, что его истинный облик был на виду? Этот кусок дерьма собирался убить её.
Мозг Нокса отключился.
Он метнулся к демону прежде, чем тот успел выхватить оружие. Схватив тварь за шею, Нокс взревел и всем телом швырнул его на землю, опустившись на одно колено, чтобы вогнать его в плитку так сильно, как только мог.
Он сделал это снова.
И снова, и снова — пока тело не повредилось настолько, что стало болтаться, как тряпичная кукла, а плитка под ним не треснула. Нокс отпустил его и встал, набирая полные легкие воздуха.