— Что…
Малотов улыбнулся своей мерзкой улыбкой, от которой его покрытое шрамами лицо исказилось ещё сильнее.
— Перестань так стараться, зверёныш. Просто будь собой.
— Ты накачал меня наркотиками, — это было единственное, в чём он был уверен.
— Просто кое-что, что поможет тебе, ну, знаешь, разобраться в своих чувствах.
Нокс перекатился на четвереньки и, пошатываясь, поднялся. Он, спотыкаясь, побрёл к воротам, и голова у него закружилась ещё сильнее. Он ударился о прутья. Малотов отступил назад, оставив фонарь, но прихватив с собой кое-что ещё. Бейсбольную биту.
Что, чёрт возьми, происходит? Это ведь не его камера, не так ли? Только что он был там, а теперь уже не там.
— Где…? Это не…? — спросил Нокс, понимая, что нарушает собственное правило. Никогда не было хорошей идеей спрашивать о чём-либо, показывать беспокойство. Это давало им ещё больше власти.
Но его обычная защита, внутренняя стена, которую он возводил, чтобы оградить себя от чувств или выражения того, с чем он не мог справиться… исчезла. Он чувствовал себя незащищённым и уязвимым.
— В чём дело, зверёныш?
— Что… — почему он всё ещё говорил? Ему нужно было заткнуться.
Малотов внимательно наблюдал за ним. Как будто он пытался что-то увидеть, о чём-то судить.
Нокс не мог думать. Что-то было не так, но он не мог думать.
Однако его поразила одна вещь.
— А где остальные? — чёрт, в чём была его проблема? «Заткнись».
— Это не твоё дело, не так ли, зверёныш?
Услышав предупреждение в тоне Малотова, Нокс замолчал.
Была правда, которую он обычно отрицал, которой он никогда не позволял полностью проникать в свои мысли. Он боялся Малотова, боялся с тех пор, как ему исполнилось девятнадцать, и он впервые появился в Замке. Малотов проявлял к нему такой живой интерес. Резал его. Он находил такие творческие способы поощрять насилие.
Нокс всегда скрывал свой страх. Было опасно испытывать его, ещё хуже — показывать. Но сейчас, по какой-то причине, правда овладела им изнутри.
— Отвечай мне, — настаивал Малотов, — или я вздёрну тебя на дыбу. Это не твоё дело, не так ли?
У Нокса не было другого выбора, кроме как сказать:
— Нет. Это не моё дело.
Лицо Малотова расплылось в широкой улыбке.
— О, какой хороший зверёныш. Очень хороший.
Нокс прислонился лбом к решётке, желая, чтобы всё поскорее закончилось. Он даже снова погрузился бы в темноту.
— Ты не так враждебен, как я ожидал. Ты… ты что, боишься меня? Знаешь, — усмехнулся Малотов, — я никогда этого не знал.
Нокс понимал, что ему нужно напрячься, но он не мог. Он не мог.
— Как бы мне это ни нравилось — а мне это действительно нравится, — я думаю, тебе нужно что-то немного другое. Другой… тон.
Малотов достал свой телефон, большими пальцами набирая текст, в то время как бита была прислонена к его ноге. Засовывая телефон обратно в карман, Малотов ухмыльнулся.
— Как насчёт небольшого женского развлечения? Это было бы весело, правда?
Нокс обнажил клыки, когда гнев захлестнул его, смывая страх, как грёбаное цунами, смывающее пляжный зонтик.
Малотов вскинул биту на плечо.
— Нет, зверёныш. Плохой.
— Я бл*дь убью тебя на хрен!
Малотов усмехнулся.
— Я так и думал. Тебе просто нужно правильное вдохновение. Тебе очень, очень не нравится, когда девушки истекают кровью. Тебе почти хочется всех здесь перебить, не так ли? И, возможно, сжечь это место для пущей убедительности. Что скажешь, зверёныш?
В затуманенном сознании Нокса промелькнул образ. Уррик Дутериан, распростёртый на своей роскошной кровати, его горло разорвано, кишки вывалились на простыни. Остальные тоже, в других комнатах. Все они мертвы или умирали, все они пережили потрясение в свои последние мгновения.
Затем жар огня позади него. Зловоние горящей плоти. И свет, исходящий от пламени, врывающегося в двери и окна, опустошая помещение. Очищая его.
Сколько раз он представлял себе это?
Краткий миг ясности — такой отчётливой, что это было почти воспоминание — растворился в тумане, когда послышались лёгкие приближающиеся шаги. В поле зрения появилась темноволосая женщина, стоявшая снаружи камеры.
Нет.
Нет, нет, нет. Только не женщина.
— Уходи! — гаркнул Нокс.
Женщина перевела взгляд на Нокса, затем нахмурилась, глядя на Малотова.
— Ты звал?
Малотов ухмыльнулся Ноксу.
— Это должно быть поучительно для всех. Видишь ли, Зара здесь… — Малотов ударил битой прямо в левое колено Зары.
Она вскрикнула и упала.
Нокс взревел от ярости и ужаса и рванул прутья на двери своей камеры. Они гремели и стонали, но не поддавались. «Нет, нет, нет!»