Стелла улыбнулась и кивнула, а он отвернулся и стал смотреть на бассейн.
— Я могу чем-нибудь помочь вам, мистер Хок?
— Благодарю вас, нет, — ответил он тихо.
Стелла замолчала. В конце концов, дела мистера Хока не имеют к ней никакого отношения. Она внимательно рассматривала его. Он был похож на высокого угрюмого гиганта, чье отражение внезапно возникло на поверхности воды.
Ветер мрачно шумел в деревьях. Артур Карлтон Хок посмотрел в ту сторону:
— Забытое богом место, разве не так, мисс Оуэнз?
— Вот как? — ответила она кротко.
— Да, это так, — подхватил он с внезапной горячностью. — Этот край оставлен ветру и ночи. Холодный, пустой, неприветливый. И мы построили здесь наши дома и пытаемся жить, пытаемся с этим бороться. Однако в конце концов земля всегда побеждает, верно?
Она не знала, как ответить ему, но она была женщина и с женской готовностью желала излечить все болезни охваченного горем мужчины.
— Пока вы одиноки, помощи ждать неоткуда, мистер Хок, позвольте мне это сказать, — произнесла она наконец.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я только женщина, мистер Хок, и неопытна в подобных вещах. Но мне кажется, что мужчина, такой, как вы, должен снова жениться. Хок-Хаус нуждается и повой хозяйке, а Тодду нужна мать.
Он снова нахмурился, по на его лице также отразилось изумление.
— Миссис Дейлия вполне успешно управляет моим домом.
— Боюсь, мне не следовало бы говорить об этом. Она удивительно опытная экономка, я знаю. Но конечно, это не спутница жизни для вас и не мать для вашего сына, разве не так? Тодд нуждается в матери, мистер Хок. Намного больше любого другого ребенка, насколько я понимаю.
— Вот как? — Его голос звучал бесстрастно, если не цинично.
— Да. — Стелла закончила не так убежденно, как начала. — Тодд страдает от потери матери, которой он никогда не знал.
Высокомерный взгляд мистера Хока пригвоздил ее к месту.
— Сколько вам лет, мисс Оуэнз?
— Двадцать три.
— Примите мои поздравления. Столько мудрости у такой молодой женщины.
— Вы насмехаетесь, мистер Хок?
— Нет, моя дорогая. Это не в моих привычках. Я оставляю эту привилегию писателям и политикам. Мы будем продолжать разговаривать на эту тему?
— Как хотите.
— Хорошо! У меня нет времени для слез, печальных сказок и для всего остального.
Несмотря на обескураживающее изменение его настроения, Стелла нашла, что с ним легко разговаривать и очень приятно находиться рядом. Их не разделяла непроходимая пропасть. Хватало одного движения его бровей или изменения выражения лица, и собеседник Хока превращался в восхищенного зрителя. Стелла была слишком наивна, чтобы признаться себе, что Артур Карлтон Хок был магнетически привлекательным мужчиной.
— Вы часто думаете о несчастном случае?
Она не видела смысла умалчивать о своих подозрениях, поскольку он не предпринял никаких попыток скрыть причину своего задумчивого изучения бассейна.
— Да, — неохотно ответил он. — Это неизбежно, наверное. Приходишь сюда, видишь это место, и все снова возвращается, как прилив. А все остальное — просто непрерывный отлив и поток разрозненных воспоминаний.
— Я понимаю, какой ужас вам пришлось пережить.
— Вы понимаете? — Его глаза сверкнули. — Тогда скажите мне, почему я не засыплю бассейн, не сровняю его с землей, чтобы стереть навсегда из поля зрения? Я сам не знаю, а это был бы наилегчайший, наимудрейший шаг, которым мне следовало бы вознаградить себя.
— И также Тодда.
— Да. И Тодда. — Его настроение снова переменилось. — Как у него дела?
— Великолепно. По всем меркам — первоклассный ученик. Если он не собьется с пути, вы будете им гордиться.
— Прекрасно. — Его лицо осветилось. — Это действительно удивительные новости.
— Я знала, что вы будете довольны.
— Верно. В значительной степени, полагаю, это ваша заслуга.
Стелла засмеялась:
— Я могу привести лошадь к воде, но не могу заставить ее напиться, если она не хочет пить.
— Хорошо сказано, мисс Оуэнз.
Внезапно оба смущенно замолчали. Мистер Хок поднес к глазам хлыст для верховой езды и почти с научным интересом стал рассматривать его рукоятку. Стелла плотнее запахнула вокруг шеи воротник пальто. Становилось холоднее. Снова закаркала ворона.
— Мистер Хок?
— Да?
— Почему не покончить с мыслью о запертой комнате? Почему не открыть ее, не проветрить, не использовать для каких-то целей? Почему не…
Она оборвала фразу. Ей пришлось сделать это.
Он придвинулся к ней с угрожающим видом, казалось став еще выше. Рука с хлыстом приподнялась, будто он собрался ударить ее. Красивое лицо было искажено каким-то диким, с трудом сдерживаемым гневом.