— Тебе настолько скучно? — усмехнулся я.
Она расплылась в улыбке.
— О… ты даже не представляешь как. Максик, с тех пор как мы тебя похоронили, жить стало совсем не интересно. Ни одного достойного соперника… — она замолчала, а потом хитро мне подмигнула, — ты знаешь, я даже рада, что моя куколка осталась жива. Теперь мы можем сыграть действительно по-крупному.
Было видно, что Регине так нравится эта идея, что она даже облизнулась, словно кошка унюхавшая сметану.
— Когда-то один мой родственник рассказал мне одну историю, — начал я, отвечая в тон собеседнице, — у него была знакомая, которая очень любила играть в шахматы. Но не просто так, а на спор. Ей казалось, что она ничем не рискует, потому что она была превосходным игроком. Редким талантом с мозгом, подобным современному компьютеру.
Регина явно заинтересовалась и внимательно меня слушала. Я продолжил:
— Она побеждала всех, с кем бы не схватилась. Но её это не слишком радовало. Потому что больше всего она любила даже не чувство победы, а азарт. Чтобы пощекотать себе нервы она делала ставки на огромные суммы, но даже это вскоре перестало её радовать.
— Потому что она не проигрывала? — с усмешкой уточнила Регина.
— Именно, — подтвердил я, — она настолько привыкла к победам, что когда встретила соперника, с которым сыграла вничью, то потеряла покой и сон. Она умоляла его дать ей ещё один шанс сразиться с ним. Но какую бы ставку она не делала, её оппонент лишь пожимал плечами и говорил, что это слишком мелко. В конце концов, она предложила ему собственную жизнь.
— И проиграла? — вновь спросила Регина.
— Нет, — отозвался я, — партия осталась за ней, но оппонент всё равно её убил. Потому что был сильнее и не считал себя обязанным выполнять условия дурацких споров.
Регина выслушала меня с самым серьёзным видом, а потом вновь рассхохоталась как сумасшедшая. Примерно минуту я ждал, пока она успокоится, и лишь затем княгиня сказала:
— Прекрасная история! — восхитилась она. — Пускай я её уже слышала в других вариантах, но из уст очевидца она прозвучала куда убедительнее. «Потому что он был сильнее», — процитировала она, смакуя эти слова на языке, как вино. — Вот за это ты мне и нравишься, Макс. Сила и прямота. Но я всё равно рискну. Не жди, что я окажусь такой же неудачницей, как та дура, которая решила играть с твоим дедом-смертью.
Я улыбнулся. Интересно, какие версии она слышала? Наверняка те, где все жалеют бедную дурочку, а деда выставляют чудовищем? В какой-то мере это правда, но от этого история не перестаёт быть менее поучительной.
Тем временем, Регина продолжила своим самым противным елейным голоском:
— Но я знаю тебя, Максик. Гораздо лучше, чем ты знаешь меня. И я даже дам тебе небольшую подсказку.
Она достала из маленькой сумочки висящей у неё на плече миниатюрную куколку с длинными волосами с медным отливом. Совсем как у Октавии.
— Мои игрушки думают, что они свободны, — смеясь сказала она, — но на самом деле всё их существование зависит исключительно от моей воли. С каждой из них я могу сделать всё, что захочу и когда захочу. Ты думаешь, что твоя сучка сейчас в безопасности. Но это не так. Я могу прикончить её в любой момент.
Я не удивился. Чего-то подобного я уже ожидал. Пусть мы и не успели изучить печать до конца, но я сразу понял, что дело вряд ли в ней. Нет, Регина управляла Октавией со стороны, пользуясь обычной магией рода Сципион.
Но в исполнении княгини эти заклинания становились во много раз опасней того, что могли сделать рядовые ведьмы клана.
Так что угроза, нависшая над Октавией никуда не делась. А может быть даже стала ещё более серьёзной.
— Чего ты хочешь, Регина? — вновь спросил её я.
Но это было бесполезно. Пока эта психопатка не покривляется достаточно, говорить с ней о чём-то важном попросту невозможно. Вот и сейчас она снова начала свою клоунаду:
— Как что? Поговорить. Я так соскучилась, Максик. А ты даже не оценил мою интригу. Я ведь уже объяснила, что могла убить свою куколку в любой момент, но не стала. Мне хотелось, чтобы это сделал ты.
— Как видишь, ты оказалась не настолько сильной и умной, чтобы заставить меня это сделать.
Она надула губки, но вскоре снова расплылась в улыбке.
— Это не по-рыцарски, Максик, тыкать даме в её неудачи, но согласись, интрига была хороша. О… — протянула она, — ты бы точно страдал. В отличии от своего деда, ты всегда был слишком уж человечен для некроманта. Ты бы никогда себе не простил такое нелепое убийство собственной любовницы.
Я пожал плечами:
— Мечтать не вредно, Регина.