Да и просто вся эта система могла активироваться случайным образом из-за халатности самого Нгуена или по какой-то другой причине.
Что снова возвращало меня к мысли о том, что мой нынешний враг был слишком уж самоуверен.
Впрочем, теневые питомцы под моим руководством вполне отлично справились с ролью сапёров. Действуя скоординированно, где-то перегрызая провода острыми зубами, а где-то просто нарушая рунические схемы, процарапывая когтями ключевые символы, они полностью обезвредили всю систему.
Конечно, я мог бы просто превратить крыс в обычных умертвий, и они бы вполне справились с задачей. Но мне показалось, что это скучно. Тем более что небольшие дополнение не стоили мне особых усилий, зато результат впечатлял.
Эти существа, соединяя в себе функции теневых разведчиков и боевых химер, получились настоящими произведениями искусства.
Я щедро напитал их силой, так что от обычных крыс, они отличались неестественно гладкой шерстью которая словно поглощала свет вокруг себя, делая их незаметными. Как магические существа, мои крыски обладали способностью видеть магические потоки и энергетические узлы.
Когти и зубы я тоже укрепил, так что они могли прорезать даже защищённые магией материалы, если знать их слабые места.
Самым замечательным было то, что мои крысы существовали одновременно как в материальном мире, так и в теневом измерении. Они двигались почти беззвучно, иногда растворяясь в тенях и появляясь в нескольких метрах оттуда. А самое приятное, что мне не надо было управлять каждой крысой по отдельности. Связь с ними ощущалась как тихий шёпот в глубине сознания, и я направлял их действия, словно дирижер в оркестре.
В результате, когда Нгуен сорвал свой активирующий амулет, он получил лишь жалкие искры там, где должен был прогреметь грандиозный взрыв.
Жаль, что только я сумел оценить выражение его лица в тот момент, когда до него дошло, что его последний козырь не работает
— Стерва, на выход! — грубо приказал один из стражников, отправленных в подвал, чтобы привести Минжу в главный зал.
Разумеется, девушка не собиралась подчиняться даже вежливым просьбам, не то что подобным оскорбительным приказам.
Но пришедшие за ней были гораздо сильнее тех, кто просто охранял пленников, сидя за клеткой, блокирующей магию.
— Не смейте ко мне прикасаться! — яростно прошипела Минжу, отступая к дальней стене камеры. — У вас нет права!
— Все права на твою жизнь теперь принадлежат Нгуену. У нас есть его приказ, и этого вполне достаточно, — усмехнулся второй стражник, активируя энергетический щит.
Стоило девушке попытаться применить против них силу, как быстро стало понятно, что её способностей будет недостаточно. Она умело накачала магией своё тело, зарядила и направила в них несколько огненных заклинаний, но все они с громким шипением просто испарились, врезавшись в энергетические щиты врагов.
— Ты думала, мы не знаем о твоих способностях? — насмешливо спросил первый стражник, шагая внутрь клетки. — К тебе бы не послали тех, кто к ним не готов.
Вместо ответа Минжу метнула в него очередной огненный шар, на этот раз вложив в заклинание всю свою ярость.
Пламя полыхнуло так ярко, что на мгновение осветило весь подвал, но щит противника даже не треснул.
— Покончим с этим, — буркнул второй, и в следующую секунду они бросились на неё.
Минжу дралась как дикая кошка, царапая, кусая и пинаясь. Она сумела даже процарапать ногтями щёку одному из них, когда тот на секунду потерял концентрацию и перестал поддерживать щит.
Возможно, что этому поспособствовал как раз такой неистовый напор Минджу.
Но исход схватки был предрешён. Они не особенно церемонились, просто скрутили её, словно куклу, и потащили наверх.
— Отпустите меня! — кричала она, извиваясь в их руках. — Вы за это заплатите!
Минжу задыхалась от боли — руки стражников, как железные тиски, сдавливали её запястья до синяков. Никогда прежде с ней не обращались так грубо. В доме её отца все знали знали, что к дочери хозяина следует относиться с почтением. А теперь её волокли, словно мешок с овощами, не заботясь о том, что её хрупкое тело ударялось о каменные ступени и стены. «Каждый синяк, каждую каплю крови и каждое унижение я верну вам сторицей».
— Тебе же лучше, если прекратишь сопротивляться и истерить, — приговаривал тот, у которого она расцарапала лицо, вытирая кровь. — У нас не было приказа доставить тебя целой и невредимой.