Мы боялись, что ему будет ещё тяжело принимать пищу, но, к счастью, всё обошлось.
Несмотря на то плачевное состояние, в котором мы его нашли, Арджун оказался довольно крепким мужчиной.
И теперь я думал, что Канварам наверняка пришлось постараться, чтобы довести его до такого.
Возможно, у этого даже была какая-то цель. Не просто же так, они содержали своих пленников в таких ужасных условиях. Возможно, каждого из них шантажировали или испытывали с какой-то другой целью.
И я рассчитывал скоро узнать от нашего учёного не только его собственную историю, но и вообще всё, что он знал.
Никогда не знаешь, какая информация может пригодиться в будущем. Особенно, если это касается Великих Кланов.
— Арджун, мы не случайно тебя искали, — перешёл я к делу, — наверное, ты догадываешься, что дело в исследованиях, которые ты вёл. То, над чем ты работал, прежде чем попал в тюрьму.
Лицо ученого потемнело. Он медленно сел на койке, опираясь на подушки, которые подложила Ольга.
— Значит, вы знаете, — проговорил он. — Но откуда? Разве это не попытались скрыть?
— Конечно, попытались, — отозвался я, — но в современном мире практически невозможно что-то надолго утаить. То, что попадает в сеть, остаётся там уже навсегда. Нужен только грамотный специалист, который способен это раскопать.
Арджун оживился:
— Подумать только… неужели вы хотите это использовать? Или же… — он вдруг вновь испугался, — вы как Канвары хотите заставить меня сменить вектор исследований?
Я хмыкнул. А вот и начали вскрываться интересные подробности.
— Что именно они хотели? — уточнил я.
Арджун заметно занервничал судорожно вцепившись в простынь, но всё-таки ответил:
— Чтобы я работал на них. Хотели, использовать моё изобретение в других целях, противоречащих всему, чего мы с моим напарником желали добиться.
— Расскажи нам об этом, — попросил я. — Что именно вы открыли?
Арджун на мгновение замолчал, словно решая, можно ли нам доверять. Потом глубоко вздохнул.
— Вы представляете себе масштаб проблемы скверны? — начал он. — Она пожирает земли, калечит людей, превращает в монстров. Веками человечество только отступало перед ней, в лучшем случае — сдерживало.
— Мы это знаем, — кивнул я, — и если ты считаешь скверну злом, то здесь наша точка зрения совпадает.
Услышав это, Арджун сперва прищурился, словно не веря своим ушам, и даже переспросил:
— А что насчёт благодати? Разве вы не считаете, что её существование оправдывает всё?
Я усмехнулся.
— Тебе это пытались внушить Канвары?
— Это… и не только, — серьёзно кивнул он, — но я не поддался. Я видел слишком много, — он снова зажмурился и мотнул головой, словно отгоняя от себя неприятные воспоминания, а потом продолжил, — какое-то время я изучал мутации. Я не медик, но мой дар позволяет мне глубоко работать с любыми источниками энергии. А также, конечно, изучать их влияние на окружающую среду и разные организмы.
Я с интересом слушал учёного. Если он говорит правду, то его дар для нас — просто подарок судьбы. Кланы с такими способностями были крайне редки и чаще всего, в конце концов, они просто растворялись в других магических линиях, с более агрессивным и доминантным даром.
Вроде того, как в паре, где у одного из родителей карие глаза, а у другого — голубые, чаще всего рождаются дети именно с карими глазами.
Так и у магических даров есть разная степень доминантности. Например, поэтому, огненных магов больше, чем любых других. Эта разрушительная стихия одна из самых подавляющих.
А вот управление более тонкими материями, редкие и сложные способности потому и ценятся, что число их носителей почти не увеличивается, а то и вовсе уменьшается.
— И ты понял, что скверна — прямой путь к разрушению мира? — подтолкнул его к дальнейшему рассказу я.
— Именно! — воскликнул он, — и мне казалось, что все это понимают, ведь иначе зачем все эти приспособления, которые откачивают скверну? Заводы по переработке благодати и так далее. Но это всё лишь способ бороться с последствиями! — глаза Арджуна загорелись тем огнем, который бывает у ученых, когда они говорят о своих открытиях. — А мы нашли способ бороться с причиной! Мы поняли как не просто уничтожать скверну, а перерабатывать ее в полезную энергию! И не в благодать, а действительно в чистую магическую энергию!
Симон удивился:
— Перерабатывать? Но как это возможно?
— Все дело в особых кристаллах, которые добывают в горах Синда, — объяснил Арджун. — Долгое время их считали просто красивыми камнями. Но я обнаружил, что они обладают уникальными свойствами.