Вай Нот, Саша Токсик
Тёмный Лекарь 15
Глава 1
Тишина после битвы была оглушительной. Только мерное жужжание оставшихся мясных мух нарушало покой замкового двора, усеянного обломками костей и пеплом от сгоревших деревьев.
Регина лежала в центре этого хаоса, едва живая, изуродованная тлением, но всё ещё дышащая. Большая часть её чудовищного тела почернела и осыпалась, членистые конечности отгнили и валялись рядом как сброшенная змеиная кожа. От могучего четырёхметрового монстра остались жалкие останки.
Но даже в таком состоянии она пыталась сбежать.
— Не… не может… быть… — хрипела бывшая Великая Княгиня, пытаясь подползти к краю поляны на единственной оставшейся конечности.
Каждое движение давалось ей нечеловеческими усилиями. Хитиновые пластины крошились и осыпались, оставляя за собой серую пыль. Человеческие глаза, странно чужеродные на изуродованном лице, хаотично двигались в поисках спасения.
— Куда же ты, дорогая? — Дед Карл неспешно приближался к ней. — Неужели не хочешь пообщаться со старыми знакомыми?
Я наблюдал за происходящим, анализируя ситуацию. Регина была при смерти, но это не делало её менее опасной. Даже в таком состоянии она могла попытаться активировать какой-нибудь последний артефакт или ритуал.
— Макс, — окликнул меня дед, — решай быстро. Тление её уже доедает.
Он был прав. Я видел, как серые пятна некроза расползаются всё дальше по телу ведьмы. Ещё несколько минут, и от Регины останется только прах.
Я прикоснулся к ней, замедляя процесс разложения, но этого было недостаточно. Нужно было действовать радикально.
— Нет! — взвизгнула она. — Не трогай меня!
— Слишком поздно для просьб.
Я положил руку на то место, где у неё когда-то было плечо, и начал вытягивать оставшуюся жизненную энергию.
Регина забилась в конвульсиях. Её тело начало вновь меняться. Но теперь в обратную сторону. Хитиновые остатки отпадали, обнажая бледную человеческую кожу. Изуродованные конечности восстанавливались, приобретая прежний вид.
— Осторожней, — прокомментировал дед, — не надо увлекаться исцелением. Эта тварь не упустит шанса вновь нам напакостить.
Я усмехнулся.
— Не волнуйся. Это лишь косметические изменения. Я себе не враг.
И вскоре Регина затихла, потеряв сознание.
— Ну что ж. Самое время доставить её в безопасное место.
Дед оскалился:
— Милости прошу в мой замок. Правда, я не готовил его к приёму гостей, но, полагаю, пара не сильно разрушенных комнат здесь найдётся.
— Смотрите, наша спящая красавица очнулась, — язвительный голос Октавии резко разорвал туман в голове у Регины Сципион.
Великая Княгиня ощущала, как сознание возвращается к ней медленными, давящими волнами.
Сначала холодный камень под спиной, неровный, покрытый вековой пылью и крошкой от осыпающейся кладки. Затем запах. Сырость, плесень и едва уловимый аромат пепла, словно эхо давно потухшего пожара.
Веки налились свинцовой тяжестью. Каждое усилие разлепить их отдавалось где-то в висках. Но не болью, а каким-то другим чувством. Пока она не понимала его до конца, но всё-таки заставила себя открыть глаза.
Её взгляд сразу же встретился с потрескавшимся сводчатым потолком.
От некогда роскошных фресок остались лишь бледные пятна и куски осыпающейся штукатурки. Замок Карла, наверняка это был он, что же ещё?
Медленно повернув голову, Регина осмотрела помещение. Когда-то это была величественная зала, высокие стрельчатые окна, массивный каменный очаг с резным гербом, остатки богатых гобеленов. Но сотни лет запустения сделали своё дело.
Когда-то Великая Княгиня отдала бы всё, чтобы разгадать секреты мерзкого лича, но замок так быстро захватила скверна, что она просто не успела его исследовать. А теперь это уже бессмысленно.
Она приподнялась на руках и ещё раз осмотрелась.
Половина восточной стены обрушилась, обнажив искорёженную арматуру. Через пробоины в крыше просачивались тонкие струйки воды, собираясь в лужицы на каменном полу. В углу валялись обломки мебели, резные спинки стульев, осколки зеркал, истлевшие ковры. Всё это создавало гнетущую картину запустения.
И посреди этого кладбища роскоши стояли трое её врагов.
Регина почувствовала, как в груди закипает знакомая ярость. Максимилиан сидел на простом деревянном стуле, единственной уцелевшей мебели в комнате. Его внимательные глаза изучали её с холодным, почти научным любопытством, словно она была интересным образцом для экспериментов.