Некоторые из пленных переглянулись. В их глазах мелькнула слабая надежда — возможно, их ждёт не смерть, а принудительные работы.
— Поэтому вы все будете работать на благо клана Рихтер и Рихтерберга, — объявил я жёстко. — Выбора у вас нет. Вопрос лишь в том, в каком виде вы это будете делать.
Напряжение в рядах пленных стало почти осязаемым. Я видел, как некоторые сжимали кулаки, другие нервно сглатывали.
— Те из вас, кто особенно горд и не желает признавать новую реальность, будут выполнять свои обязанности в качестве умертвий, — холодно продолжил я. — Для мёртвых вопрос гордости, как правило, теряет актуальность.
Несколько человек в первых рядах заметно побледнели. Кто-то из задних рядов едва слышно застонал.
— Однако те, кто окажется поумнее, — голос мой стал чуть мягче, но не менее властным, — могут принять одну из клановых печатей рода Рихтер. Эта печать гарантирует, что вы больше не сможете навредить моему клану, но позволит остаться в живых. Во всяком случае до тех пор, пока ваша безусловная лояльность моему роду не окажется под вопросом.
Я снова сделал небольшую паузу, дав время слушателям переварить информацию, а затем добавил ещё некоторые подробности того, как именно будет работать печать, а главное какие кары им грозят за попытку обойти её ограничения.
Наконец, я добавил и капельку мёда в эту бочку с дёгтем.
— И возможно, в будущем вы даже сумеете заслужить своего рода прощение и занять определённое место в клановой структуре Рихтеров.
Гробовое молчание повисло над площадью. Я мог практически слышать, как в головах пленных проносятся мысли, взвешиваются варианты. Жизнь с ограничениями против вечного рабства в облике нежити. Выбор был очевиден.
Не успел я закончить речь, как сразу же раздались голоса:
— Я согласен на печать!
— И я тоже!
— Согласны! Готовы принять печать!
Десятки голосов слились в один гул. Что угодно, только не превращение в умертвие — эта мысль читалась на каждом лице.
Прохор, стоявший рядом со мной, наклонился и тихо спросил:
— Организовать пропуск по одному? Помню, как ты ставил печать Арни. Кажется, это требовало непосредственного контакта и концентрации.
Я покачал головой:
— С того момента мои силы значительно возросли, так что больше в этом нет необходимости.
Подняв руку, я в последний раз обратился к толпе:
— Есть ли среди вас кто-то, кто отказывается принять печать клана Рихтер?
Тишина. Даже те, кто поначалу колебался, теперь молчали. Альтернатива была слишком ужасающей.
— Прекрасно, — кивнул я и поднял руку с перстнем-печаткой.
Зелёное пламя в глазницах черепа на кольце разгорелось ярче. Я направил перстень на толпу и начал плести заклинание. Магическая энергия потекла из меня мощным потоком, но не хаотично, а по строго выверенным каналам.
Несколько секунд, и вся площадь озарилась мягким зелёным светом. Он исходил не от моего перстня, а словно поднимался снизу, из самых камней мостовой. Свет коснулся каждого пленника, обвил их тела тонкими нитями энергии, а затем сконцентрировался на их левых запястьях.
Когда свечение погасло, у каждого из более чем трёхсот человек на руке красовалась небольшая, но отчётливо различимая печать — стилизованный череп с зелёными глазами, символ клана Рихтер.
— Невероятно, — выдохнул Прохор, глядя на результат. — Это что, так можно было?
— Да, — кивнул я, пряча руку в карман. — Но главное условие — добровольное согласие всех участников. Иначе я использовал бы это ещё до битвы. Зачем драться, если можно просто поработить врагов одним заклинанием?
Прохор недоумённо нахмурился:
— Но печать же подчиняет их воле клана в любом случае…
— Магия печатей, особенно с мощными ментальными установками, имеет множество ограничений, — пояснил я. — Принуждение работает только против тех, кто уже готов сдаться. Попробуй применить это к фанатикам или людям, готовым умереть за свои убеждения, и заклинание просто не сработает. А если даже сработает, то печать получится слабой и ненадёжной. Тем более, что наш клан даже не специализируется на ментальной магии. А, если ты помнишь, то даже Регине в большинстве случаев требовались определённые ритуалы, чтобы подчинить чью-то волю.
— Понятно, — задумчиво протянул Калинин. — А что теперь с ними делать?
— Вот об этом и поговорим, — улыбнулся я. — Предлагаю обсудить дальнейшую судьбу наших новых… сотрудников за чашкой кофе.
Мы вернулись в замок, оставив гвардейцев следить за пленными. В малой гостиной нас уже ждал Фред с подносом ароматного кофе и стопкой золотистых оладушек, ещё горячих и источающих умопомрачительный запах.