Регина располагалась на простом деревянном стуле точно в центре комнаты. Направленный на неё яркий луч от артефактной лампы создавал резкие тени на её лице, подчёркивая каждую морщинку раздражения.
А дед Карл неспешно расхаживал по камере, заложив руки за спину, словно университетский профессор во время лекции.
Меня они пока не замечали, и я не стал сразу же прерывать эту беседу.
— … стабилизирующий контур третьего порядка требует именно семнадцати узлов? — спрашивал лич, остановившись напротив пленницы. — Или можно использовать модифицированную схему с шестнадцатью?
— Семнадцать, — процедила Регина сквозь зубы. — Шестнадцать дают нестабильность в седьмом и одиннадцатом сочленениях. Структура начинает резонировать на четвёртой гармонике.
Октавия старательно записывала каждое слово, время от времени подчёркивая что-то или делая пометки на полях. Её лицо выражало концентрацию прилежной ученицы, но в глазах мелькала стальная решимость следователя.
— А если применить компенсационные кольца Марделли? — продолжила она, не поднимая головы от блокнота. — Теоретически это должно стабилизировать работу с сокращённой матрицей.
— Кольца Марделли, — фыркнула Регина, — детская игрушка для тех, кто не понимает истинных принципов. Да, они дают временную стабильность, но любое серьёзное магическое воздействие разрушит такую конструкцию за секунды.
— Интересно, — протянул дед, делая ещё один круг по комнате. — А как же тогда объяснить успешное применение модифицированных колец в артефактах уровня мастера? Неужели все предыдущие поколения артефакторов были невежественными дилетантами?
Регина сжала кулаки, но не могла удержаться от ответа:
— Не все. Но те, кто использовал кольца Марделли для высокоуровневых работ, обязательно интегрировали их в двойную матрицу с обратной связью. Внешнее кольцо служит буфером, а внутреннее выполняет основную стабилизационную функцию. Без этого любой артефакт выше седьмого уровня просто взорвётся при первом серьёзном использовании.
— Записываю, — пробормотала Октавия. — А соотношение энергетических потоков между кольцами?
— Три к семи в нормальном режиме, — автоматически ответила Регина, затем зло сверкнула глазами. — Семь к трём в режиме перегрузки. И не смейте говорить, что не знали этого!
— Конечно знали, — невозмутимо ответил дед. — Просто хотели убедиться, что ты нам не лжёшь.
Я мысленно похвалил их за осторожность. Конечно, дед не хуже меня знал, что у ревенанта практически нет возможности водить за нос своих хозяев, но всё-таки единственным настоящим её хозяином был я. А изворотливости Регины всегда можно было позавидовать.
Так что лишняя проверка и впрямь не помешает.
— Я бы с удовольствием, — прошипела Редж, — по своей воле я бы не рассказала вам даже как делается примитивная горелка, а не то, что сложнейшие артефакты современности!
На её взбрыки внимания никто не обращал. Вместо этого Октавия перевернула страницу и подготовила перо к новой записи.
Да. Именно перо, причём, судя по всему, это тоже был какой-то артефакт. Её кисть буквально порхала над бумагой, а скорость с которой на ней появлялись символы, превосходила даже скорость Лифэнь, когда та печатала на клавиатуре.
— Теперь о ритуальных кругах. Почему классическая схема Валентайна даёт сбои при работе с энергией скверны?
— Потому что Валентайн проектировал свои круги для работы с чистой магией, — раздражённо ответила Регина. — Скверна имеет инвертированную полярность в седьмом и десятом каналах. Если не компенсировать эту инверсию дополнительными рунами…
— Получается обратный поток, — закончила за неё Октавия. — И вместо накопления энергии круг начинает её рассеивать.
— Наконец-то хоть кто-то понимает основы! — огрызнулась пленница.
Дед остановился и задумчиво посмотрел на Регину:
— А что, если использовать модифицированные руны Торгейма? Они же специально разрабатывались для работы с нестандартными энергетическими потоками.
Невольно я заслушался. Что ни говори, а беседа настоящих специалистов по полезности мало с чем сравнится.
Хотя не удивительно, что дед вспомнил Торгейма. Они были почти ровесниками, и какое-то время даже дружили. Сам великий ритуалист не принадлежал к известным кланам, но оставил после себя большой пласт знаний, которыми маги пользуются по сей день.