— Спасибо, добрый человек, — говорит Тристан, затем смотрит на меня. — Как только все это будет улажено соответствующим образом, тебе с твоей невестой придется приехать в гости, — приглашает он. — У нас ежегодный средневековый турнир, который ты не захочешь пропустить. — Он подходит и берет меня за руку своими большими ладонями. — Было приятно познакомиться, мисс По. Будь очень осторожна в своих сражениях.
— Я так и сделаю, и спасибо за уроки, — отвечаю я. — Мы надерем кое-кому задницу и отправимся в твою сторону.
— Как можно скорее, — добавляет Джейсон. — Леди Энди была бы очень рада познакомиться с тобой.
— Джейсон! — говорит Тристан, уже на полпути к «Роверу».
Джейсон ухмыляется, двигает бровями, снова склоняется в поклоне и целует мне руку.
— До встречи, — говорит он и поспешно уходит. — Иду, сэр Тристан!
Гаван хватает свою сумку.
— Удачи, — говорит он, хватая меня за плечо.
Черт, я ничего не могу с собой поделать. Опять.
— Гаван, закрой глаза на минутку, — сказала Энди. — Я разбужу тебя, когда придет доктор.
— Да, — сказал Тристан, — ты не можешь просто так сидеть, облокотившись на колени и опустив голову. У тебя на шее будет кровавая трещина.
Тяжело вздохнув, Гаван откинулся на спинку стула и потер заросший щетиной подбородок.
— Со мной все будет в порядке. — Он огляделся.
Вестибюль был полон. Здесь собрались почти все жители Гримма и Дредмура, не говоря уже о четырех Морганах. Некоторые стояли у стены, некоторые сидели на покрытом ковром полу, прислонившись спинами к стене.
Рик Морган сидел, как и прежде, положив руки на колени и склонив голову. Один раз он поднял голову и взглянул на Гавана, и беспокойство, отразившееся на лице мужчины, с каждой секундой становилось все сильнее. Он слегка кивнул Гавану, а затем снова уставился в пространство между своих ног.
Даже Никлесби, как заметил Гаван, сидел очень неподвижно в кресле в углу, просто уставившись в одну точку. Джейсон сидел рядом с сестрой Элли; оба молчали. Все выглядели измученными.
Это была адская ночь.
После того, как медики с трудом вырвали Элли из рук Гавана, они отвезли ее в больницу. После быстрых рентгеновских снимков и компьютерной томографии головы и тела, ее срочно отвезли в операционную. Хотя ее руки и ноги не пострадали, а голова, что удивительно, вообще не пострадала, у нее были множественные повреждения внутренних органов, которые, если бы ее не нашли вовремя, наверняка унесли бы ее жизнь.
Прибывший констебль задержал женщину на ферме и ее мужа-пьяницу. Пока мужчина был в состоянии алкогольного опьянения, женщина во всем призналась.
Ее муж сбил Элли грузовиком в ту ночь, когда Гаван нашел ее. Опасаясь, что его отправят в тюрьму за вождение в нетрезвом виде или, что еще хуже, за убийство на дороге, он привез Элли к своей жене и заставил ее заботиться о ней. Они перевозили ее с фермы в церковь и обратно, опасаясь, что их тайна будет раскрыта. Элли не смогла бы продержаться одна без еды, воды и тепла. За это он был бесконечно благодарен этой женщине.
Тем не менее, они понятия не имели, почему Элли оказалась на Гриммз-лейн. От того, что мужчина чуть не столкнул Гавана с дороги, неся бесчувственную Элли в кузове своего грузовика, у него заболел живот.
И теперь она боролась за свою жизнь.
Их направили в приемный покой отделения интенсивной терапии, где они ждали окончания операции. Что, по мнению Гавана, занимало целую вечность. Накануне ее забрали около пяти вечера, а сейчас было почти четыре утра.
В сотый раз он поднялся и принялся расхаживать по комнате. Проведя рукой по спутанным волосам, он протер глаза и подошел к окну. Через двадцать часов он снова станет смертным. И хотя он знал, что потом ничего не вспомнит, ему хотелось знать сейчас, что с ней все будет в порядке. Ожидание сводило его с ума, и щелк-щелк-щелк минутной стрелки на старых неуклюжих настенных часах так громко отдавался в вестибюле, что он едва сдерживался, чтобы не сорвать их со стены и не разбить.
— Мистер Морган?
Все встали.
Рик Морган пересек зал и, проходя мимо Гавана, склонил голову.
— Ну?
Его охватила признательность, потому что этот человек, конечно, не должен был позволять Гавану подслушивать личные семейные дела. В коридоре его ждал доктор. Гаван заметил, что у него усталый вид. И прежде чем Гаван успел что-либо сообразить, тот заговорил.
— Ваша дочь в критическом состоянии, мистер Морган, — сказал он, встретившись с глазами Рика Моргана твердым, откровенным взглядом сквозь очки. — Я не знаю, как она, черт возьми, продержалась так долго. Ее легкое было пробито сломанным ребром, а селезенка разорвана. И, несмотря на сильный шок, в котором она находилась, — он взглянул на Гавана, — просто чудо, что она выжила.