— Да, — отвечаю я, — это так. Я скучаю по нему каждую секунду. — Сидни смотрит на меня, и я не знаю, то ли это из-за моего голоса, то ли из-за чего-то еще. Я продолжаю. — Он полностью изменил мою жизнь. И, по-моему, он не умер. С ним что-то случилось, но он не умер.
После того, как она на мгновение задерживает на мне взгляд, ее взгляд возвращается к Габриэлю.
Мне неловко говорить об Эли. Это заставляет меня осознать, что сейчас его нет рядом со мной. Чтобы поговорить. Прикоснуться. Я оборачиваюсь на каждом углу и думаю, что увижу его, но этого не происходит. Я жажду его. Я знаю, что он ушел не так уж давно, но мне кажется, что так оно и есть. А еще мне кажется, что он был в моей жизни всегда. Что действительно паршиво, так это то, что наконец-то, наконец-то я доверяю кому-то свое сердце… и теряю его. Это несправедливо. Это просто чертовски несправедливо. И я собираюсь найти его. Даже если это убьет меня.
— Итак, что насчет вас с Габриэлем? — спрашиваю я, желая поскорее перевести разговор с нас с Эли. — Что с вами двумя?
Прежде чем ответить, Сидни смотрит куда-то вдаль.
— Я — ключ ко всему этому, вот в чем дело, — говорит она, и я слышу раскаяние в ее голосе. — Без меня Сейагх не может быть найден или уничтожен. Я была рождена, чтобы стать архивариусом. Делать то, что мы делаем сейчас. Спасать человечество. Габриэль защищает меня. — Она смотрит на меня. — Вот и все.
Я смотрю на нее несколько секунд. Хмурю брови.
— Чушь собачья.
Щеки Сидни на самом деле розовеют.
— Да. Чушь собачья. — Она пристально смотрит на Габриэля. — К сожалению, это односторонняя сделка.
— Что ты имеешь в виду?
Сидни на минуту замолкает, наблюдая за двумя фехтовальщиками. Я присоединяюсь к ней, и, да, это более чем удивительно. Джейк и Габриэль практически равны друг другу, когда дело доходит до мускулов. К тому же они примерно одного роста. Однако Габриэль, кажется, более непринужденно обращается с мечом. Будто он владеет им гораздо дольше. Вероятно, так оно и есть. Мышцы и связки на его спине напрягаются, когда он выставляет клинок дугой, и когда он соприкасается с клинком Джейка, оба мужчины издают хрюкающий, гортанный звук, который напоминает мне о драке двух викингов. Бицепсы Джейка… нелепо. Повсюду проступают вены, несмотря на то, что в них нет крови.
— Он никогда не колебался со мной, — говорит Сидни. — Ни разу.
— Что ты имеешь в виду?
Она пожимает плечами.
— Он никогда не приставал ко мне. Ни разу не показал мне, что он, ну, не знаю, хочет меня. Или даже заботится обо мне, Сидни Маспет. Будто он весь такой деловой. Защищает архивариуса. Бла-бла-бла.
— А между тем, он обжигает твою кожу, — добавляю я.
— Это так заметно? — робко спрашивает она.
— Что? Что он потрясает твой мир? Да, девочка, это так. По крайней мере, для меня. — Я обнимаю ее за плечи. — Не волнуйся. Я сохраню твой секрет. Хотя, — говорю я, возвращая свое внимание к парням, — возможно, ты ошибаешься в своих предположениях о чувствах Габриэля к тебе.
Сидни испускает такой долгий, тоскливый вздох, что мне приходится бороться с собой, чтобы не рассмеяться.
— Я не задерживаю дыхание, По.
Я улыбаюсь ей.
— Ты говоришь как мой брат. Кроме того. Даже если бы ты это делала, это не имело бы значения. Ты бессмертна, глупенькая. Сейчас, — говорю я, кивая головой в сторону стойки с мечами у дальней стены додзе. — Хочешь попробовать?
Сидни приподнимает бровь.
— Вполне возможно.
— Хорошо, — отвечаю я, и мы прижимаемся к стенам додзе. — Мне нужно выпустить пар.
Сидни надрывается изо всех сил. Она чертовски сильна, и ее тренировки принесли свои плоды. Может, она и не выглядит так, как надо, но она умеет надрать серьезные задницы. Я концентрируюсь на своих движениях, на всем, чему меня научил Тристан. Куда направить свой вес, прежде чем замахнуться, и как наносить удары. Сидни смотрит на меня с деловым выражением лица, когда взвешивает меня, изучает мои движения и наносит удары в голову. К тому моменту, когда мы объявляем, что ситуация безвыходная, я вся в поту.
— Впечатляет, — говорит Джейк, когда они с Габриэлем наблюдают за происходящим с края коврика. — Кажется, я влюбился.
— Ты — наш босс, — говорю я, переводя дыхание. — Сексуальное домогательство. Когда-нибудь слышал о таком?
Джейк ухмыляется.
— Никогда.
— Ты стала лучше, — говорит Габриэль, убирая меч в ножны. — Де Барре — честный учитель.
— Де Барре — классный учитель, — поправляю я, затем киваю. — Ты и сам не такой уж плохой.
Габриэль лишь слегка кивает в знак признательности. Однажды я бы с удовольствием посмотрела, как расплывается в улыбке его и без того великолепное лицо. Он действительно нечто особенное. Неудивительно, что Сидни влюбилась в него.