«Вот оно что. Излишняя самоуверенность», — дернул я щекой со злостью. И вспомнил события последних часов, которые привели к моей гибели. Началось все с того, что…
…уперев локоть в стол и положив подбородок на ладонь, с максимально возможной внимательностью я слушал директора департамента внутреннего контроля. Старательно при этом воспроизводя выражение лица Джина Уайлдера из мема «Ну давай, расскажи мне…».
Безопаснику, в недавнем прошлом прокурорскому работнику, выражение моего лица не нравилось, так что он с трудом сдерживался. Мне, в свою очередь, уже было не просто плевать — его искренние эмоции, вкупе со злобными ужимками, начинали забавлять все больше. Интереса к предмету разговора, да и вообще к происходящему, не было. Если сам собственник хочет потерять бизнес, доверившись такой команде эффективных управленцев, то могу лишь пожелать ему удачи на пути и сойти с этого веселого паровозика.
— Артур Сергеевич, что же вы молчите? — когда безопасник закончил обличительную речь, выразительно и недобро улыбаясь, поинтересовался исполнительный директор холдинга — он же двоюродный брат собственника.
— Ну а что ему говорить? — неприятным голосом произнесла Ангелина Владимировна, финансовый директор.
Эх, Ангелина Владимировна… Я отстраненно скользнул глазами по симпатичному лицу финансового директора — результату тщательной работы пластических хирургов. Невольно взор спустился вниз, задержавшись взглядом на красном камне медальона в манящей ложбинке, открытой весьма смелым декольте делового костюма.
И ведь еще полгода назад она, обращаясь ко мне, говорила куда более приветливо — особенно во внерабочее время. Но за последние месяцы вся ее страсть и влечение совершенно неожиданно для меня трансформировались в жгучую ненависть, густо перемешанную с показательной неприязнью, отвращением даже.
Камень медальона Ангелины вдруг едва-едва запульсировал — в такт ударам сердца. Удивленно подняв глаза, я обомлел — на меня смотрели два темных провала, в которых алым светились два жгучих огонька. Столкнувшись с самым настоящим демоническим взглядом, я обомлел. Видимо, мое лицо изменилось — все присутствующие обернулись на финансового директора. Крепко зажмурившись, я сморгнул наваждение — и встретился с совершенно обычным взглядом холеной деловой леди.
«Это еще что на меня нашло?»
— Молчит, — между тем всплеснув руками, презрительно повторила финансовый директор холдинга, больше не являющаяся по совместительству моей любовницей. — И так понятно, что вся логистика у нас — дерьмо!
Исполнительный директор и безопасник покивали синхронно — как болванчики, и так же синхронно посмотрели на собственника, взглядами и короткими возгласами выражая полное согласие с позицией финансового директора.
«Вот это подача…» — мысленно удивился я, уже забыв об удивительной галлюцинации — мало ли что привидится терзаемому стрессом большого города менеджеру. Зато от меня не укрылось, как собственник поморщился, не прекращая пристально разглядывать свои ногти.
Несмотря на неожиданные галлюцинации, настроение становилось все лучше. Я не хотел идти на конфликт, честно — был план посидеть, покивать, а потом просто покинуть столь славную организацию. Без слов было понятно, что сейчас я ухожу в отпуск, из которого на рабочее место уже не вернусь. Но если они решили меня показательно размазать… Дерьмо, значит. Ладно, не я это начал — принялся было закипать, но моментально одернул себя. Спокойствие, только спокойствие.
— Ну тогда хоть скажите спасибо, что во всем этом дерьме прикрываю вас я! — конец фразы произнес раздельно и с выражением. Вот не смог удержаться — даже интонацию цитаты воспроизвел.
— Да ты что себе позволяешь, щ-щенок! — взвился безопасник. Он же, кстати, по совместительству — в недавнем прошлом сослуживец исполнительного директора холдинга.
— У-ух ты! — показательно ясным взором посмотрел я на безопасника. — Вы, значит, за старую псину будете?
Этого бывший прокурорский работник не выдержал и под грохот упавшего кресла вскочил на ноги — еще больше ярясь от моего насмешливого взгляда. За улыбкой я сам спрятал злость и даже ярость.
— Сядь…те, Анатолий Борисович, — поднял наконец взгляд от своих полированных ногтей собственник.
Безопасник кивнул, поднял кресло и присел — едва не во фрунт вытянувшись. Не прекращая, впрочем, буравить меня взглядом, в котором мешались откровенная злоба и возмущение.
— Артур, — посмотрел на меня собственник, — будь добр, объяснись по существу.