- Топай, - я подтолкнул девочку к дороге, а сам собирался послушать, как селяне отнесутся к ее рассказу о том, кто ее вытащил из леса – а то, что ребенок молчать не станет, я не сомневался.
Она сделала несколько шагов вперед и вдруг обернулась, подняв на меня большие глаза:
- Мы еще увидимся? – «Еще не хватало!»
- Чем черт не шутит, - неожиданно вырвалось у меня это глупое человеческое выражение.
Улыбнувшись, девочка побежала на дорогу, подобрав подол перепачканного в грязи платья. Отсюда я видел, как она добралась до толпы, как получила от отца звонкую затрещину, как стиснула ее в объятиях мать, наравне с мужчинами отправившаяся на поиски, как старший брат, который, видимо, был с ней в лесу, начал, важно тыкая пальцем в небо, вещать о том, сколько раз он предупреждал, чтобы она не отходила от него ни на шаг. «Неинтересно». Наколдовав парочку заклинаний я усилил свой слух:
- А меня вывели, - показала девчонка язык своему брату.
- И кто же? – «Да, кто же?..» И тогда до меня долетело слово, убившее меня наповал:
- Принц!
Я схватился за голову, а мать ребенка, похоже, услышавшая этот разговор, еще больше ввергла меня в отчаяние:
- А у него были крылья, доченька?
- Ага, такие большиииие!
- О, Ками-сама, благодарю тебя. Наверное, это был Микаэль-сама, - женщина осенила себя и принялась читать благодарственные молитвы, а я заслонил лицо ладонью. «Ну, отлично! Этот напыщенный чистоплюй сидит себе на небе и в ус не дует, а теперь ему еще и мои заслуги приписывают!» Я был вынужден удалиться, разочарованный и уставший, напоминая себе о своих недавних достижениях. И перед тем, как я покинул людские земли, услышал это треклятое:
- Нет, это был Принц!
Глава 2.
[несколькими годами позже]
«Проклятье… Вельзевул… задумал предать… Люцифера… надо… сообщить… надо…»
Когда я окунулся во что-то горячее и мокрое, то подумал, что тону в собственной крови. Разум то и дело норовил отключиться, и я силился держаться, но у меня это плохо выходило. Я попытался открыть глаза, но сначала увидел лишь темноту. Вся левая сторона лица горела, и тогда я с трудом поднял правое веко и… «Это что, шутка такая?!» Глубоко вздохнув, я закрыл глаз, выждал несколько секунд и снова его открыл. Нет, картина все та же, а значит:
- Я что... умер? – хрипло выдавил я из себя.
- Надеюсь, что нет, потому что я бы не хотела, чтобы ты, кем бы ты ни был, сдох в моей ванне!
Да, я сидел в почти до краев наполненной горячей ванне, а напротив меня, изогнувшись так, чтобы руками можно было прикрыть все свои прелести, расположилась недовольная брюнетка. Ну, как сказать, недовольная – недовольна она была, очевидно, моим вторжением в ее… очень личное пространство, а так я даже почувствовал некоторый интерес с ее стороны к моей персоне.
- А ты… - «… демон?» - … ранен? У тебя все лицо в крови и…
- Без тебя знаю, - прошипел я, прикрывая рукой левый глаз.
- Хотел помыться, мог бы и подождать. Ради приличия, - фыркнула девица.
- Я не по своей воле здесь, - пробормотал я, пытаясь опереться о стенки ванны, чтобы выбраться, но тщетно – сил почти не осталось. «Проклятье!»
- А то по чьей же! Или… погоди-ка, так ты инкуб? И пришел, чтобы… - «И откуда столько радости в этом предположении, о, похабная человеческая женщина?!»
- А ты, выходит, ведьма, - я окинул ее оценивающим взглядом, и та поспешила еще сильнее прикрыться руками. – Демонов вызываешь? Ради удовлетворения своей похоти?
- Да никакая я не ведьма, - она хотела отмахнуться рукой, но вовремя вспомнила, в каком положении находится. – А демонов вызывать пыталась. Просто интересно было. Для развлечения.
- Для развлечения, значит… - Я бы ей показал, будь у меня силы, какого вызывать нас, будто мы игрушки какие. А так оставалось лишь глубоко вздохнуть. «Куда катится этот мир?» - И что ты там закрываешь? Думаешь, я женщин голых не видел?
- Не надо вот обобщать! И вообще. Нечего сидеть в ванне в грязной одежде! – она отвернулась, всем свои видом источая недовольство.
- Ты мне так намекаешь на то, чтобы я разделся? – усмехнулся я, наблюдая за тем, как краснеют ее щеки.
- Нет, я намекаю на то, чтобы ты выметался отсюда!
- Поверь, я бы с радостью... – «Нет, я еще не докатился до того, чтобы признаваться жалкой человеческой девчонке, что лишился сил!»