И вдруг в памяти снова отчетливо встала картинка с огнем: то, как пламя появилось на кончиках пальцев и ладонях Александра. Она будоражила ее сознание. Он испепелит ее, если пожелает, и никто не посмеет броситься на ее защиту. Вот кем был Александр Эрлинг — наследником главенствующего рода, чья власть над эттом была безгранична. И это ему было прекрасно известно.
— Папа? — Позвала Майя, выйдя из ванной и снова услышав шум внизу.
Она спустилась в гостиную. В полутьме громко работал телевизор. Майя направилась к дивану, чтобы взять пульт и сделать потише, но вскрикнула от неожиданности, когда к ней с кресла спрыгнул кот.
— Ох, Готтфрид… — Выдохнула она. — Это ты шумел? — Майя опустилась на корточки и погладила черного мейнкуна. — Ты меня напугал.
И тут снова отчетливо услышала какой-то шум, доносящийся из прихожей.
— Подожди-ка, — Майя почесала кота за ушком и встала. — Папа? Это ты? — Она направилась в коридор. — Пап?
И вздрогнула, обнаружив его возле входной двери, запирающим на замок дверь, ведущую в подвал. В прихожей было темно, но отец, почему-то, не спешил включать свет.
— Папа?.. — Она пыталась разглядеть его лицо.
— Майя, почему ты еще не спишь? — Бросил он мрачно, даже не обернувшись.
— Разве ты… не должен сделать мне инъекцию?
— Точно. — Устало выдохнул он. Спрятал ключ в карман, сбросил ботинки и быстро прошел мимо нее к ванной на первом этаже. — Пять минут. Дай мне пять минут.
— Х-хорошо. — Ответила она, наблюдая, как за ним закрывается дверь.
Хаберга трясло. Дрожащими руками в раковине он пытался застирать пятно на рубашке, но очень быстро понял, что пятен много — ткань обильно пропиталась кровью парня в разных местах. Он зажмурился, затем открыл глаза: вся раковина была в розовых разводах, а пятна на рубашке стали бурыми от воды, но не собирались исчезать.
Хассе приказал себе успокоиться, но его руки отказывались слушаться — они мелко дрожали. Проще было выкинуть рубашку, чем пытаться отстирывать. Он опустил взгляд, чтобы осмотреть себя. Майка, брюки, даже носки — все было в пятнах крови. От всей этой одежды ему предстояло избавиться. «Боже, а что же тогда с задним сиденьем моего Вольво?» — Хассе беззвучно выругался и стиснул зубы.
Он попытался сопоставить в голове отдельные части пазла в единую картину. «Кто-то убивает таких, как мы. Трое Теней погибли от удара в сердце. Двое из них — Линда и Карл, первые жертвы преступлений, которые полицейские посчитали ритуальными, восстали с чьей-то помощью из мертвых и переродились во что-то столь ужасное, что даже вспоминать страшно. Они явились поздним вечером в клинику для того, чтобы забрать тело третьего — Петтера, и его явно ждала та же участь».
Хассе было интересно, как отреагирует Совет на известие о том, что тела погребенных обнаружили растерзанными в морге клиники? Будет ли предпринимать что-то? Поднимется ли шум?
Он снял одежду и кепку, завернул все в рубашку и спрятал под ванну. Облачившись в халат, Хассе наспех умылся и надел очки. Он нахмурился, обнаружив несколько капель крови на их стеклах. Снял, протер и вернул на нос. Хотел бы он быть уверен, что не совершает ошибку, но, к сожалению, когда доверяешься интуиции, голос разума затихает.
— Есть хочешь? — Спросил Хассе, войдя в кухню уже переодетый в чистую одежду.
Дочь внимательно посмотрела на него.
— Нет, я ужинала, папа. — Ее взгляд скользнул по его футболке и вернулся на лицо. — А ты? Разогреть пюре с фрикадельками?
— Нет, спасибо, я не голоден.
— Выглядишь усталым. — Заметила Майя.
Ее пронзительные синие глаза, кажется, видели отца насквозь: и его волнение, и тревогу.
— Было много работы… в лаборатории. — Хрипло ответил он, пряча взгляд.
Достал из холодильника контейнер, поставил на стол. Вынул из него ампулу, наполнил ее содержимым тонкий шприц.
— Точно все нормально? — Заметив, как дрожат его пальцы, переспросила дочь.
— Да. — Заверил Хассе, улыбнувшись уголком губ.
Она кивнула, понимая, что он лжет.
— Давай руку, милая. — Сказал Хаберг.
Майя послушно положила руку на стол перед ним. Введя препарат, он вздохнул и сделал новую попытку улыбнуться.
— Вот так. — Хассе потрепал дочь по волосам. — А теперь спать.
— Спасибо. — Она согнула руку в локте, придерживая ватный диск, встала и поцеловала его в щеку. — Спокойной ночи, папа.
И поспешила к себе наверх.
Хассе проводил ее задумчивым взглядом. К своему удивлению он уловил слабый запах алкоголя от дочери, но устраивать сцену не стал. Это означало бы потерю времени, поэтому доктор решил отложить разговор на завтра. Он дождался, когда Майя поднимется в спальню, а затем взял в кладовке необходимое и направился в подвал.