— Эй, пусти. — Пробовал возмущаться Хьюго.
Пелле оттолкнул его, словно беспомощного щенка, и парень неуклюже повалился на задницу. Остальные сподручные Эрлинга встретили это событие смехом, но только не он сам — Александр был всецело поглощен созерцанием паники в глазах своей жертвы.
— Хьюго! — Воскликнула Майя, глядя, как тот поднимается, и парни прижимают его к стене.
— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю. — Больно ухватил ее за подбородок Александр и повернул ее лицо к себе.
— Что ты себе позволяешь? — Тяжело дыша, произнесла Майя.
Он улыбнулся, но его голубые глаза оставались холодными, как лед. Эрлинг наслаждался ее беспомощностью, ему нравилось наблюдать, как она трепыхается в его руках, как хрупкая бабочка в паутине, и при этом осознает собственную обреченность.
— Тебе следует научиться быть ласковой со своим господином. — Отпустив ее подбородок, он резко обхватил рукой ее талию и крепко прижал девушку к своей груди.
— Ты мне — никто. — Процедила она сквозь зубы.
Майя еще раз покосилась на стоящих рядом парней — Юнатана и Лейфа, но те смотрели на происходящее безучастно.
— Ты же знаешь, я всегда получаю, что хочу. — Издевательски прошептал Александр ей на ухо.
— Только не меня. — Дернулась Майя.
— Осталось недолго, и уж поверь, мне доставит особенное удовольствие укротить тебя.
— Этого. Не. Будет. — Она сбросила с себя его руку, а затем толкнула его в грудь так сильно, что Эрлинг пошатнулся. На его лице отразилось удивление. — У меня ничего нет для тебя, разве тебе не говорили? Или до тебя плохо доходит?
— Это лишь вопрос времени. — Улыбнулся он, оглядывая ее лицо и фигуру голодным взглядом. — Я не очень терпелив, но этого дождусь обязательно.
— Ты меня что, не слышал? — Майя повысила голос. — Я бесполезна, это не я!
— Это ты, рыжая. — Александр прихватил пальцами прядь ее волос, наклонился и втянул носом аромат.
— Псих! — Отмахнулась она. — Не смей больше касаться меня, понял⁈
И бросилась прочь.
Лейф и Юнатан хотели ей помешать, но Эрлинг качнул головой, давая понять, что не нужно ее задерживать. Он смотрел, как девушка удаляется, и ощущал возбуждение. Ее дерзость в сочетании с хрупкостью, ее пылающие щеки, застенчивость, возмущение — все это делало предвкушение мучительным и оттого — сладким.
Александр знал, что дар все равно проявится — рано или поздно. И как только это случится, он заявит на Майю свои права открыто. И тогда не придется спрашивать ее согласия или считаться с ее мнением: он станет распоряжаться ею по своему разумению.
Хассе открыл окно в своем кабинете, сел на подоконник и закурил. Сдвинув очки на лоб, он провел ладонью по лицу. То, что он собирался сделать, было опасным и незаконным. Но их народ жил так веками — таясь, скрываясь, пряча свои способности, и ему было не привыкать балансировать на краю пропасти. То, что он делал для своей дочери, грозило ему смертью, но мужчина знал, на что идет, а здесь же…
Кем бы ни были эти неизвестные, пытавшиеся оживить труп Петтера, они несли опасность всем, кто, так или иначе, имел отношение к миру магии. Их действия могут накликать беду на всех жителей Гримдаля. Прольется кровь. Много крови, если он не сделает того, что должен.
Обдумывая происходящее, Хассе все больше убеждался в мысли, что действовать могли чужаки. Подобная магия не подвластна местным. Запрет на заклинания сильно ограничивал силы одаренных, и даже главенствующий род Эрлингов, как силен бы он ни был, веками не имел доступа к высшей магии, что была запечатана еще во время вспышки колдовской истерии.
Доктор не знал, сколько у него есть времени. Он понимал, что действовать нужно решительно, и как можно скорее. В восемь вечера на дежурство в морге заступит Йенсен: ему шестьдесят восемь, и он уже плохо слышит. В девять, с началом вечерних новостей, Йенсен увеличит звук до максимума, нальет себе чаю и усядется в кресло в комнате отдыха. У Хассе будет около сорока минут на то, чтобы выкрасть тело и вынести из здания клиники.
Но что делать с трупом дальше?
Хассе глубоко затянулся и медленно выдохнул дым в окно. Даже леденящий холод, царапающий кожу, не ощущался так остро, как тревожность. Но сомнений быть не должно. Это необходимо сделать. Необходимо уничтожить труп, пока тот, кто пытался сотворить из него чудовище, не вернулся и не довел дело до конца.