— Я не согласен, пап. Нам нужно было действовать быстро, и мы все продумали. Мы надели маски и взяли машину, которую невозможно было отследить до нас. Мы устроили им засаду под мостом без камер и сожгли все улики, которые могли остаться.
— Могло пойти не так с десяток разных вещей, — возражает папа, ужасно напоминая Энцо.
— Но они этого не сделали.
С ревом папа швыряет свою чашку с кофе в стену. Фарфор разбивается, наполняя воздух тяжелым ароматом свежесваренного кофе.
— Ты чувствуешь хоть какое-то раскаяние, сынок? Ты не понимаешь всей серьезности твоего глупого решения вчера вечером? Что могло бы случиться, если бы хоть что-то пошло не так?
— Да, понимаю, но разве торговля людьми в Майами не является поводом для беспокойства?
— Конечно, это так! — кричит папа. — Но дело не в этом. Это должно было быть расследование, одобренное Высоким Советом. В тот момент, когда ты получил это письмо, ты должен был позвонить мне.
— Не было времени, папа.
— Сомневаюсь в этом, — папа делает несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить поднявшееся кровяное давление. — Тебе повезло. Абсолютно чертовски повезло, что никто не узнал твоих тупых, безрассудных задниц. Но это не оправдывает твоего поведения с нефтяником. О чем ты думал? Тебе следовало привести его. Он мог знать что-то, что мы могли бы использовать, чтобы выяснить, кто стоит за всем этим.
Он прав. Сохранить печальное оправдание в виде человека в живых было бы лучшим вариантом, но затем я вспоминаю ужасное зрелище в той машине, когда я открыл дверь.
— Он собирался изнасиловать ее.
Папа изучает мое несчастное выражение лица, и постепенно гнев покидает его лицо, смягчая его на мгновение, когда к нему приходит осознание. — Это та девушка, на поиски которой ты тратишь ресурсы последние десять месяцев?
Конечно, он знает о ней и о том, что я сделал, чтобы ее найти. Как я уже сказал, папа знает все.
— Да.
— Что мы знаем об этой девушке?
— Ее зовут Роуз Беннетт. Она проснулась незадолго до того, как Рафаэль пришел забрать меня.
Папа игнорирует мой пассивно-агрессивный выпад и копает глубже. — Что еще?
— У нее есть шестинедельный сын по имени Лиам. Я не знаю о нем многого, кроме… — я замолкаю, не уверенный, стоит ли мне делиться этим или нет. Кроме того, что маленькая, маленькая поврежденная часть моей души высовывает свою глупую голову и выдавливает слова из моего рта. — Кроме того, что она утверждает, что он мой сын.
Рафаэль напрягается рядом со мной, удивление уходит волнами, так как я не поделился с ним этой подробностью по дороге. Дядя Лео выплескивает череду проклятий себе под нос. Единственный, кто не реагирует, — это папа. Он смотрит на меня так, будто я только что не выронил огромную бомбу. После долгой паузы он встает и идет к бару, наливая себе палец скотча. Он глотает его, а затем наливает еще и еще.
— Это невозможно, — дядя Лео заполняет тишину, озвучивая мысли всех в комнате и мои точные слова Роуз ранее.
Я продолжаю смотреть на папу, но я адресую свои слова дяде. — Это то, что я ей сказал, но она клянется, что это правда.
— И ты ей веришь? — недоверчиво спрашивает дядя Лео. — Она практически незнакомка.
— Да, — говорю я без колебаний, и эта измученная часть моей души снова берет под контроль мой рот, прежде чем я успеваю рационально говорить.
Дядя Лео насмехается надо мной, как будто видит во мне наивного ребенка. Я ненавидел, когда он так делал в детстве, и ненавидел это еще больше, когда стал взрослым.
— Ты не думал, что она может пытаться обмануть тебя, заставив думать, что ребенок твой? Что она видит, насколько ты богат, и просто гонится за деньгами?
— Вот для чего нужен тест на отцовство, — указывает Рафаэль, заслужив суровый взгляд нашего дяди.
— Но доктор… — пытается дядя Лео.
— Хватит, — глубокий голос папы заполняет офисное пространство, заставляя всех нас замолчать. Он выпивает еще два стакана, прежде чем вернуться в свое кресло. Наклонившись вперед на локтях, он кладет подбородок на сложенные руки и закрывает глаза.
Я внимательно смотрю на него, отчаянно желая узнать его мысли. Папа воспитал меня и моих братьев и сестер быть справедливыми, сначала собирать все факты и всегда слушать с открытым умом. Это сделало его уважаемым и опасным лидером в мире, который редко признает эти черты. Я просто надеюсь, что он проявляет те же самые добродетели прямо сейчас.
Глубоко вздохнув, папа открывает глаза и тяжело выдыхает, как будто он только что принял тяжелое решение. — Тебе нужно будет пройти повторное тестирование, Майкл. И на этот раз в другом учреждении. Если каким-то чудом ты не бесплоден, мы сделаем тест на отцовство.