— Все будет хорошо, — как мантру повторяла Мэй, смотря то на Старка, то на Барнса. Она изначально была не в восторге о того, что ее несовершеннолетний племянник рискует жизнью спасая мирных жителей, а потом Мстители и костюм, который был сравним с хорошим оружием. Кажется, что она лишь немного смирилась с ситуацией, после встречи со Старком, но потом было нападение пришельцев и она, как и Питер, исчезла на пять лет. Сейчас же, ей приходится принимать ситуацию заново и получается сложнее, чем было в прошлый раз.
— С регенерацией Паркера такие травмы для него пустяк. Не сложнее, чем разбитые в детстве колени, — констатирует Барнс.
Разумеется, он переживал за парня, но не за сотрясение и перелом, а за психическое состояние Паучка. Пока что Барнс не был готов говорить о том, что произошло за пару минут до того, как черная Ауди сбила пацана, так как не был уверен в том, что ему это не показалось. Питер стоял у дороги и долго пристально смотрел на другую сторону, словно рассматривая кого-то, но там никого не было — разве что столб светофора. А потом… Баки был уверен в том, что ему это все же не показалось, потом Питер словно говорил с кем-то. Нет, он не напевал себе под нос, а именно говорил. И судя по выражению лица Паркера он увидел как минимум призрака.
— Мистер Барнс, — вскоре из отделения вышла высокая шатенка в сером медицинском костюме, но после того, как Баки кивнул в сторону Мэй и Тони, женщина обратилась к ним, — я доктор Ричардсон, — представилась она.
— Мэй Паркер. Я… опекун Питера…
— Старк. Тони Старк, — коротко ответил Тони, даже не посмотрев на врача.
— Хорошо, очень хорошо, — пробормотала доктор, делая в своих бумагах какие-то отметки, — миссис Паркер, состояние вашего подопечного стабильное и удовлетворительное. Результаты обследований показали наличие сотрясения головного мозга легкой степени тяжести и перелом лучевой кости правой руки. Мы дали ему необходимые препараты и наложили гипс. Вы можете пройти к нему. Бокс четырнадцать.
— С… спасибо, доктор, — с трудом ответила Мэй, посмотрев на собеседницу. Та едва заметно улыбнулась и ушла по коридору в сторону приемного отделения.
— Ладно, идем, — сказал Барнс, идя к дверям ведущим в отделение.
Питер понимал, что расспросов ему не избежать, но сейчас, находясь под дозой успокоительных и анальгетиков, парень надеялся на то, что сможет избежать такой участи хотя-бы в ближайшие сутки. Да и доктор Ричардсон сказала, что ему придется провести в госпитале хотя-бы одну ночь, чтобы врачи смогли понаблюдать его состояние.
Он лежал на широкой кровати и наблюдал, как медленно капает лекарство в капельнице. Сознание еще было туманное и перед глазами немного плыло. Все же ему дали сильный анальгетик, прежде чем заняться сломанной рукой. Он даже толком не помнил, как именно попал в госпиталь. Кажется, его привез Барнс.
— О, Питер, мой мальчик, как ты? — увидев парня, который лежал под капельницей, с забинтованной рукой, Мэй не смогла сдержать эмоций. Скривив губы, Барнс осторожно потрепал ее плечо, чтобы успокоить.
— Привет, Мэй, — с трудом пробормотал он, пытаясь сфокусировать взгляд на лицах посетителей, — все… все нормально.
— Нормально?! — не удержался Тони и повысил голос, но тут же осек сам себя, — тебя сбило машиной, Питер, это не нормально.
Само собой, Старк был прав. И Питер понимал это, но пока что он не был в состоянии объяснить почему это произошло. Словно какая-то неведомая сила толкнула его на дорогу, вынуждая идти на красный. Его словно тянуло что-то, что было на другой стороне. Но сейчас, из-за разрывающейся от боли головы, он не мог вспомнить, что именно его так манило.
— Главное, что ты жив, — всхлипнула Мэй. Она присела на край кровати и обняв подростка, принялась гладить непослушные каштановые локоны.
Барнс стоял в стороне и наблюдал за тем, как Мэй с Тони то отчитывают Паркера за невнимательность, то успокаивают и плачут. Он просто не хотел вмешиваться в их разговор и подождать, когда у него будет возможность поговорить с Питером один на один. Баки просто хотел понять, показалось ему то, что он видел перед тем, как подростка сбила машиной, или нет.
Они пробыли в больнице около часа, пока к ним снова не пришла доктор Ричардсон. Она сообщила о том, что Питеру требуется покой и долгий крепкий сон, чтобы быстрее восстановить силы. Сообщив, что Мэй сможет забрать парня завтра после обеда, доктор попросила посетителей покинуть бокс.
— Что ж, Питер, я не думал о том, что все будет так, — голос заставил Паркера вздрогнуть и медленно повернуть голову в сторону окна.
— Нэд…
========== Часть 5 ==========
Сначала Питер решил, что ему просто показалось, что он видел Нэда. Еще тогда, когда он переходил дорогу. Тогда Паркер все списал все на усталость и депрессию, но сейчас, когда он видел Лидса также четко, как только что видел тетю и остальных посетителей, Питер понимал, что у него окончательно едет крыша.
— Какого? — с трудом выдавил из себя Питер, рассматривая Нэда. Он был точно таким же, как и в их последнюю встречу, словно для него время навсегда застыло. Хотя именно так и было, ведь время не имеет власти над теми, кто покинул этот мир, — я окончательно поехал крышей? — Питер опустился на подушки и закрыл лицо руками.
— То, что тебе тяжело — это нормально, — как же странно это было слышать от галлюцинации. Питер уставился на стену перед собой. Конечно, он понимал, что такой исход возможен, но до последнего надеялся, что его это обойдет стороной.
Питер был четко уверен в том, что Нэд — галлюцинация, а не призрак или что-то типо того, ведь он никогда не видел мертвых. Да и при появлении привидений, по мнению Паркера, сопровождалось рядом изменений в окружающей среде. Но в палате не стало холодно. Нэд точно не был зомби, ведь от него не пахло трупом, а на лице и руках не было следов разложения. Да и на демона Лидс не тянул. Так что у Паркера не оставалось сомнений в том, что он окончательно сходит с ума.
— Я не хотел, чтобы ты умер. Чтобы умер кто-то из нашей школы, — Питер чувствовал себя виноватым перед теми, кто остался в том автобусе. Ведь он мог остаться и у него был бы шанс спасти всех.
— Я знаю, — почти шепотом сказал друг, сделав шаг в сторону кровати, — но это уже произошло и ничего нельзя изменить. Ты должен найти в себе силы принять это и отпустить меня.
Питер ощутил, как на глаза проступили слезы, а его губы задрожали. Как-то раз Сэм сказал Питеру о том, что у него сформировался синдром выжившего. Он ощущал себя виноватым за то, что смог выжить во всей этой заварушке с Таносом, а его лучший друг — нет. Да и масла в огонь добавляло то, что Питер супергерой и имел куда более высокие шансы погибнуть в бою, а Нэд — простой мирный житель, который вообще должен был быть далеко от всего этого.
— Я не могу, Нэд, не могу, — шептал Питер, еще сильнее утыкаясь лицом в ладони, — ты мой лучший друг. И мы с тобой прошли столько всего вместе… и это нечестно, что теперь я продолжаю путь, а ты нет.
Сквозь разомкнутые пальцы прижатые к лицу, Питер наблюдает за тем, как Нэд подходит вплотную к кровати и медленно опускается на него. Странно, но он не ощущает веса друга, матрас не продавился, как это было бы если бы сел живой человек. Нэд с сожалением смотрел на друга.
— Просто думай о том, что я всегда рядом с тобой, — сказал Лидс, — просто живи дальше.
— У нас было столько планов, — не мог успокоится Питер, — мы хотели вместе поступить в колледж, перебраться в Бостон, снять жилье.
— Я знаю, Питер, — в голосе Нэда все тоже сожаление, — и мне тоже жаль, что мы не сможем пройти все это вместе. Но ты должен научиться жить дальше. Как-бы сложно это не было.