Но с обеих сторон стола гномы поставили только два ажурно вырезанных кресла.
Богиня, посматривая на него, довольно улыбалась.
А что здесь странного? Всякому хочется произвести впечатление. И даже тысячелетняя мудрость не чуждается мелких радостей.
Именно эта улыбка и позволила Захару немного опомниться, − хоть все вокруг и убеждало его, что он в гостях у богини, улыбалась она все же, как обычная горянка. Поэтому, когда Морена величаво опустилась в одно из кресел, Захар, не дожидаясь приглашения, решительно, а из-за этого неуклюже, словно медведь, двинулся к другому.
− Садись, садись, – с некоторым опозданием пригласила его богиня, которой даже понравилось нахальство парня. Ведь она собиралась продержать его около себя не один год. А послушание, может, само по себе и приятно, но и надоедает быстро. – Говорят, что через пустой желудок и наука не проберется. Поэтому, давай наполним его, прежде чем начнем истязать мозг.
Воля хозяйки – закон. Голодать Захару не приходилось, но от старших людей ведал он, что это такое, и сызмальства к еде относился серьезно. Напихиваться сверх меры не напихивался, но всегда пытался отведать всего. Видя такое отношение к еде странного гостя, поветрули пристально следили за тем, чтобы тарелка парня не оставалась пустой. А легкие вина, чтобы не исчезали из кубков.
Морена же лишь пробовала то того, то другого.
− Нравиться? – поинтересовалась через какое-то время.
− Угу, – ответил лаконично Захар, который старательно пережевывал ломоть мяса дикой гусыни, искусно запеченной с яблоками и поданной в какой-то вычурной, острой подливе. Поспешно проглотил, запил из кубка и добавил: – А отец Иакинфий говорил, что боги ничего не едят.
Морена непринужденно рассмеялась.
− Да, это была великолепная выдумка. Единый до сих пор весьма благодарен за нее своим священникам... Олимпийцам хотя бы нектар и амброзию греки позволяли. А ты можешь себе представить тысячелетнюю жизнь без права на крошку еды и каплю вина? Это ж с какого перепою можно такой бред сочинить? Не удивительно, что Он, после подобного издевательства, распылил племя дерзких иудеев по целому миру. Я бы и не такое от ярости сотворила. Хорошо, что хоть вам ничего подобного не пришло в голову.
Захарий только глазами замигал.
− Насытился? – спросила чуть погодя богиня, заметив, что парень уже не касается ничего на столе.
− Да, спасибо.
− На здоровье.
Морена плеснула в ладони, и музыка стихла, а слуги быстро освободили стол от посуды и остатков трапезы. Зал опустел.
− Сейчас мне надо немного подумать, – молвила богиня.– А ты тем временем поброди по замку. Посмотри, что и к чему. Привыкай, одним словом. Такому невежде, как ты, долго придется здесь побыть, пока ума наберешься. А неуком я тебя от себя не отпущу. Чтобы потом за тебя стыдно не было. – Морена улыбнулась, чтобы сгладить сказанное. – А, чтобы не блуждал ты, – прибавила, – дам тебе проводника. Он немного страховидный, но уверена, ты к нему быстро привыкнешь, – и богиня опять хлопнула в ладоши.
Хорошо, что она вовремя предупредила Захара, потому что чудище, которое ворвалось в залу, могло довести до икоты кого угодно. Было оно росту в добрый сажень, полностью поросшее то ли волосами, то ли мхом. А на морде, среди этих зарослей, едва проглядывало двое красных буркал. Что же касается рук и ног, то даже для такого здоровилы они были излишне большими. Не меньше чем вдвое. Ладони – настоящие лопаты, а ступни ног и сравнить не с чем. Разве что с теми же лопатами, но состыкованными одна с одной.
− Это − Тот Что В Скале Сидит, – молвила Морена. – Но мы зовем его Громыхалом. И ты так зови.
Захарий кивнул.
− Он проведет тебя везде, где захочешь. А что не сумеет объяснить, я потом сама поведаю. Ну, все, идите, – Морена удобно умостилась на мягком, обитом белой замшей, диване, в который заменилось кресло, и перестала обращать на них внимание.
Захар послушно шагнул к ближайшим дверям. А прислужники гномы поспешно отворили их перед ним. Громыхало сунулся следом. Но на пороге парень нерешительно остановился и кашлянул, привлекая к себе внимание.