Но Юхим был разъярен, голоден и напуган неминуемой встречей с недовольной богиней, − разочаровавшейся в нем как помощнике! – Брр-рр… – Юхим даже вздрогнул и поневоле втянул голову в плечи.
Пробираясь по этому живому ковру к столу, волколака молниеносным движением поймал одного из самых больших пауков и отправил себе в рот. Остальные же, увидев ужасную судьбу своего родственника, так и прыснули во все стороны.
На грубом, как попало, на живую нить сбитом из необструганных досок, столе паутины было не меньше. Но и тут невесомое липкое кружево окутывало столешницу, единственную щербатую оловянную миску и заросшую по самые края разноцветной плесенью, глиняную кружку. Смахивало на то, что за столом у Мары не садились за трапезу больше года, а то и двух.
− Да, – протянул волколак а, тяжело опускаясь на скамью, которая аж застонала под ним. – С пищей у тебя и в самом деле не густо.
− А я что говорила, – простонала Мара, со стонами и охами подведясь с пола. – Третий день…
− Слышал, слышал, – прервал ее оборотень. – Недомогаешь и все такое. Лучше не морочь мне голову, старое одоробло. В последний раз по-доброму прошу! Сам ведь найду… Может, я и кажусь глупцом, но ни ума, ни обоняния, не потерял. Три дня она не ела. Хе-хе. Да ты и полчаса не просидишь спокойно – если косточку не пососешь, или пирожок не проглотишь...
Он повел дурным глазом по хижине и остановил свой взгляд на древней сове, которая мирно дремала на печи. От старости птица была уже совершенно глухой, поэтому даже поднятая кутерьма не могла потревожить ее сон.
− Начну завтрак с пернатой дичи. Она хоть и стара, как беда его знает что, но мне не первый раз. Пищей не перебираю. Мало будет – поймаю твоего Кощея. Кто-кто, а этот котяра, иного кабана толще. До сих пор удивляюсь, как мыши и крысы его самого на колбасы не переделали. А затем… – он тыкнул пальцем в старуху, – и твоя очередь наступит, бабушка. Веришь – нет? – волколака щелкнул зубами, что и в человеческом подобии были не хуже звериных. – Или, думаешь, я шучу?
− О-хо-хо, – зашамкала ведьма. – Ну, что мне, бедной, делать с таким гостем. Грабь, холера! Забирай последнее, что на тризну хранила. Чтобы ты подавился моей пищей!
Согнувшись, она кряхтя и проклиная, полезла под лежанку возле печи. Но волколака только и ждал, чтобы ведьма указала на свой тайник. Тут же мигом очутился рядом и запустил руку вглубь, не обратив внимания на то, что старая не слишком-то и опиралась. А дальше Юхиму стало уже не до того. Резкая, жгучая боль острыми зубами впилась ему в запястье, и когда волколака понял, что случилось, то даже взвыл от бессильной ярости. Дернулся было к ведьме, но та уже предусмотрительно отступила в самый дальний угол избы и лишь удовлетворено хихикала, потешаясь с беспомощности сильного мужчины.
− Разорву! – зарычал оборотень и рванулся так, что утлая лежанка рассыпалась кучей щепы, зато новый, кованый на медведя капкан держал крепко. А толстенная цепь пряталась в полу и исчезала где-то снаружи. – Ведьма проклятая! Ну, погоди же! Вот выберусь – и косточки не оставлю! Шутить себе надо мной вздумала? Я тебе покажу забаву! А ну, освободи руку! Карга стара! Кому говорю! Не отпустишь добром, пожалеешь, что и на свет появилась!!! На малюсенькие кусочки порву! У-у-у! – он взвыл от бессильной ярости на Мару и на самого себя, что так глупо попался.
− Э-хе-хе, – закряхтела ведьма, – глупый ты, Юхим. Кто же так в гости ходит? Нет – чтоб «здравствуйте хозяюшка» сказать... Нет – чтоб гостинец преподнести. Ворвался бурей, все переломал. Меня, немощную, обидел. Всех пожрать обещал. Даже теперь – на привязи сидишь, а и дальше ругаешься, угрожаешь… Нет, чтобы с лаской, с извинениями. Придется тебя поучить хорошим манерам. Хоть немножко… Потом сам спасибо скажешь.
Где и взялся кнут в руке старухи. Засвистел, зазмеился в воздухе и упал на плечи оборотня. Еще и с такой силой, что Юхима на колени бросило. А шрам на теле сразу кровью прыснул. Завыл оборотень, заметался. Но не его сила была из сырого железа высвободиться. Не простой был капкан, − без ведьмовских чар не обошлось. И во второй раз свистнул кнут, вырывая вскрик из оскаленного рта, и в третий раз...