– Тут неизвестно что деется, – обиженно забурчал Митрий, – может, судьба мира решается, а ему хихоньки... Не буду тебе помогать, коль такой умный. Сам все делай... – и крутнулся убегать. Но Найда ловко поймал малого за край свитки.
– Погоди, Митрий, что ты выдумываешь? Уже и улыбнуться при тебе нельзя? Не бесись... Я к тому веду, что оно совсем по-детски получается: «Папа, папа, а расскажите-ка, откуда вы с мамкой меня взяли?»
– Хе-хе, – хмыкнул Митрий и тоже улыбнулся. – Оно, может, и смешно было бы, если бы ты – не был найденышем, – и решительно юркнул в дом.
Опанас полулежал, полусидел на лежанке, что ее Найда пододвинул к маленькому окошку. Сильный, как тур, Опанас прошлой зимой неожиданно упал во дворе, и больше уже не поднялся на собственные ноги. Не помогло ни барсучье сало, ни битье крапивой, ни заговоры знахарские. Полный сил человек угасал на глазах. Бредил, сох, а вся часть тела, что ниже пояса, стало будто и не его, хоть отрежь... Увидев Найду, он радостно улыбнулся. А парень смахнул с ресницы непрошеную слезу и присел на край лежанки, в ногах у отца. Лишь Митрий бесцеремонно вылез почти на подушку. Он всегда вел себя так с больным, и Опанас не обижался. В конце концов, что ж: все мы лишь гости в этом мире, так зачем своими горестями портить настроение остальным членам семьи. К тому же Митрий ухаживал за ним лучше кого-либо иного, потому что имел много времени и редко спал ночами...
– Вот что, Опанас, – приступил домовой сразу к делу. – Давай-ка вспомним, как все началось в истории твоего сына...
Больной непонимающее посмотрел сначала на домового, а после перевел взгляд на сына.
– Когда Найда нашелся, – нетерпеливо объяснил Митрий, – я разбудил тебя, но о волках ничего не говорил. Откуда ты узнал, что волкодавов нужно выпустить?
– Ангел, – тихо ответил Опанас. – Мне ангел это посоветовал...
– Точно ангел? – переспросил Митрий. – Или, может, кто-то из более высоких? Херувим, серафим, престол? Хотя, какая разница... Да и не различаете вы их... Следовательно, ангел... А теперь, как волколак ринулся, молния блеснула... И Морена опасается... Ну, Найда, либо в тебе скрыта мощь Единого, или ты под его самым пристальным вниманием. И как же я, старый дурень, сразу не раскумекал? Хотя, чему здесь удивляться? Я уже столько лет живу среди людей, а у вас на каждом шагу следы присутствия Единого. И иконы, и дома святой водой окроплены... Долго ли нюх потерять? Ой, что будет!.. И ничего больше интересного он тебе не сказал? Ангел…
– Интересного? Да нет... Сказал, что молитвы мои услышаны, и, чтобы я шел к псарне. А как время наступит, то я сам догадаюсь, что делать... А дальнейшее все уже сто раз говорено.
– И о ребенке ни одного слова?...
– Ни одного... Ты что-то разузнал, Митрий? – ничего не понимая, поинтересовался Опанас.
– А? – будто опомнился тот. – Да нет, ничего... Это я о своем... Вас, людей, не касается. Хотя, – хлопнул себя рукой по лбу, – нужно же проверить. Найда, молись! Живо!
– Чего бы это? – удивился тот.
– Живо тебе говорят, – аж топнул ногой тот. – А когда закончишь молитву, добавь: «Если отец не выздоровеет, я и шагу из дома не ступлю! Ни о каком замке и слушать не стану!». Но так скажи, чтобы тебе поверили! Понимаешь?
И Найда понял. Не поверил слишком, но понял... Того, чтобы он к Морене попал – не только она добивается! И если домовой не ошибается, у него есть возможность помочь отцу. Отблагодарить за все, что тот с матушкой сделали для чужого, найденного ребенка. Поэтому молился парень так горячо, как никогда до сих пор! Как будто Единый стоял перед ним, а он слово за словом говорил ему в глаза... А когда закончил молитву, показалось Найде, что посветлело на мгновение в комнате, будто солнце выглянуло из-за тучи, и одновременно с тем ойкнул и подпрыгнул на подушке Митрий.
– Есть! Был!
– Кто? – не понял Найда, что кроме света ничего не заметил.
– Уриил! Чуть не обжег меня... Ты добился своего! Единый согласился!.. Опанас, вставай! Думаю, ты уже выздоровел!
Но тот, как оказался, крепко спал.
– Гм! – хмыкнул Митрий. – Но я ж его собственными глазами видел. А царь ангелов просто так не посещает больных...
Найда лишь с сомнением покачал головой.
– Ах, так?! – разозлился не на шутку домовой. – Ну, гляди! – Он развернул шкуры, которыми были укутанные ноги больного и больно ущипнул за одну. И здесь произошло то, чего Найда не видел уже больше года. Отец забурчал что-то сквозь сон, поджал ногу под себя и перевернулся на другой бок. Слезы радости так и потекли из глаз парня. Гном тоже шмыгнул носом и отвернулся к окну.