— Леди и джентльмены, просьба до остановки винтов никому не выходить, — сказал один из летчиков. — Потерпите, это минута.
Пассажиры, несмотря на предупреждение начали выходить почти сразу же. Первыми, попрощавшись с летчиками, бывшими, видимо, их приятелями, вышли парни в красных майках, за ними спустился пожилой рыболов. Пока Шутов, ругая себя за непредусмотрительное размещение сумок, доставал их из-за сидений, салон оказался пустым. Быстро спустившись по трапу, посмотрел в сторону машин. Две, «джип-чероки» и «шевроле», стояли на месте, остальные разъехались. Понадеявшись, что девушка находится именно в одной из этих двух машин, подошел к ним, и проклял все на свете, и прежде всего себя, потому что надо быть полным идиотом, чтобы так бездарно упустить человека, на которого ты целый час таращился во время полета. В том же, что он упустил девушку, не было сомнений. «Шевроле» был пуст, сидящий же за рулем «джипа-чероки» человек был в машине один. Некоторое время этот человек, загорелый, с обветренным лицом, наблюдал, как Шутов оглядывается. Наконец сказал:
— Вы мистер Шутов?
— Я мистер Шутов, — подумав, что, скорей всего, это кто-то из местной полиции, Шутов подошел ближе.
— Очень приятно. Я Келли, бывший начальник местной полиции. Садитесь, мистер Шутов. Меня вы можете называть просто Джеймс.
— Меня тоже просто Майк. — Поставив сумки у заднего сиденья, Шутов сел рядом с Келли. — Спасибо, что встретили.
— Не стоит разговора. — Дав газу, Келли развернулся.
— Мне показалось, вы кого-то искали?
— Просто осматривался. Как-никак я в этих местах впервые. — Покосившись, Шутов понял: Келли из тех, у кого и в преклонном возрасте каждая мышца дрожит, как хорошо натянутая пружина. У бывшего начальника полиции были густые светлые брови и глубоко запавшие голубые глаза. Большой, несколько островатый нос, выделяющиеся скулы и подбородок были иссечены сетью морщин, разрезавших загоревшую кожу так, будто по ней прошлись резцом. Пожалуй, если бы Келли не спросил его, кто он, он смог бы заметить, куда ушла девушка. Ничего, подумал Шутов, девушку я еще найду. Никуда она не денется. Все же на всякий случай спросил:
— Вертолет возвращается в Фэрбенкс сегодня же?
— Завтра утром. Кстати, я полечу на нем, чтобы оформить бумаги. Пробуду в Фербэнксе несколько дней. Вернусь вертолетом ровно через неделю. Но до завтрашнего утра я вам все покажу. И поселю в Кемп-крике. Жена постаралась, так что на первое время у вас там будет все. Во всяком случае, на неделю вы будете обеспечены.
— Спасибо. Вертолеты прилетают сюда круглый год?
— Смотря какие. Рейсовые, на котором вы прилетели, только до зимы.
— А потом?
— Бывали раньше на севере?
— Бывал.
— Тогда все сами знаете. С октября каждый полет здесь зависит от погоды. Ветер, обледенение. И прочее. Вертолет может прилететь, а может и нет.
Очень хорошо, подумал Шутов. Завтра надо будет постараться проводить Келли. А заодно и посмотреть, не улетит ли отсюда девушка.
— Я провожу вас завтра, Джеймс. Если вы не против.
Некоторое время Келли никак не реагировал на сказанное. Наконец усмехнулся:
— Зачем это вам, Майк? Я ведь уже на пенсии.
— Перестаньте. К тому же Макнэлли сказал, что я на первых порах могу рассчитывать на вашу помощь. — Макнэлли ему этого не говорил, но вполне мог сказать. — Ведь это так?
— Конечно, так. Просто я не люблю навязываться.
Они не спеша катили по вымощенной каменными плитами улице, видимо, единственной в городе; стоящие вокруг дома, в основном одно- и двухэтажные, будто соревновались друг с другом в яркости цветов самых разных оттенков. Многие дома стояли на сваях, нависая над рекой.
— Юкон? — спросил Шутов. — Или приток Юкона?
— Приток. Называется Инна. От Инны по озерам можно выйти к Танане, а потом и к самому Юкону.
Келли улыбнулся.
— Вам здесь будет легко. Вы ведь русский. Я не ошибся?
— Нет. Здесь много русских?
— В Дэмпарте нет семьи, которая бы не считала, что кто-то из ее предков был русским. Раньше ведь Дэмпарт назывался Демино.
— Демино?
— Да. Потом уже поселок превратился в Дэмпарт. Но улица имени его основателя, купца Демина, осталась, и церковь православная осталась. Процентов семьдесят местных жителей — православные. Или считают себя таковыми. Вроде меня.
— Да? — Шутов счел нужным посмотреть на Келли. — Хотя вы Келли?
— Келли я по отцу. Он был ирландцем. По матери же я Глинский. Родился в Ситке. Мама хоть и знала по-русски не больше десяти слов, тем не менее считала себя православной. Естественно, я не считаю нужным отступать от этого правила. — Свернув к одноэтажному дому, сложенному из серого известняка, Келли затормозил. — Наше полицейское отделение. Точнее, теперь уже ваше. Прошу любить и жаловать.
Отделение состояло из приемной, кабинета начальника, комнаты для отдыха дежурных и помещения для временно задержанных. Пожилой полицейский со смуглым оттенком кожи, сидевший за столом в приемной, при их появлении встал. Сделал он это, судя по всему, главным образом из-за Келли.
— Сэр, — начал было он, но Келли махнул рукой:
— Джордж, не тратьте усилий. Сам вижу: в отделении никого нет. Это ваш новый начальник, мистер Шутов. Думаю, вы с ним поладите.
— Рад видеть вас, сэр, — полицейский улыбнулся. — Меня зовут Джордж Уолтерс.
— Оʼкей. — Шутов кивнул. — Мою фамилию вы уже слышали, а зовут меня Майк.
— Насчет ограбления банка ничего нового? — спросил Келли.
— Ничего. — Уолтерс сел. — Я звонил в лабораторию. Пока все по-прежнему. Я на телефоне, если что — тут же дам знать.
— Ладно. Как только у них что-то будет, тут же звоните мистеру Шутову в Кемп-крик. Катер свободен?
— Свободен. ОʼЛиги и Кроуфорд уехали на машине. Кстати, к банку.
— Сейчас я покажу мистеру Шутову банк. Потом на катере двинемся с ним к Кемп-крику. Оттуда я вернусь на том же катере. И запомните, Джордж, теперь у вас начальником мистер Шутов. Не я, а мистер Шутов. Со всеми вопросами, делами, просьбами и прочим обращайтесь к нему. Оʼкей?
— Оʼкей, сэр. — Уолтерс улыбнулся. — Но привыкнуть, что вас нет, будет нелегко. Уж поверьте.
9
Выйдя из отделения, Келли достал из-под заднего сиденья джипа сумки Шутова. Пояснил:
— Сядем на катер сразу. К банку удобней подойти по воде. — Они подошли к причалу, у которого был ошвартован полицейский катер. Дощатый настил оказался совсем рядом, метрах в тридцати. Катер, прикрепленный к крюку на причале цепью, представлял собой цельнометаллическое судно метров около четырех в длину с подводными крыльями и прозрачной раздвигающейся рубкой. Положив сумки на дно за сиденьями и дождавшись, пока Шутов спрыгнет с причала, Келли отомкнул замок на цепи. Сказал после того, как они сели за руль:
— Раньше с катерами дело имели?
— Когда-то я работал на приисках, на Индигирке. Там в ходу только катера.
— Индигирка — это в Сибири?
— В Сибири. — Подождав, пока Келли оттолкнется от причала рукой, спросил: — Сколько он дает? Узлов сорок?
— Сорок пять — при хорошем уходе. — Повернув ключ, Келли включил мотор. На малой скорости повел катер вдоль берега. Примерно через минуту кивнул:
— Вот наш банк, подойдем к нему с реки. В ту ночь, думаю, именно так подошли к нему грабители. Или грабитель.
— Это случилось ночью? — Шутов всмотрелся в стоящее на сваях здание, ярко-бирюзовое с белыми обводами. К тянущемуся под крышей деревянному транспаранту были привинчены ярко начищенные медные буквы: «Полар-банк. Отделение города Дэмпарта». Со стороны реки под сваями было устроено нечто вроде крохотного причала: сваренная из примитивной железной арматуры решетка, крюк для зачаливания и тянущаяся вертикально вверх металлическая лестница. Лестница выводила на узкий деревянный дек, огибающий все здание и огражденный перилами.
— Ночью. Во всяком случае, мешка с пятьюстами тысячами долларов, который вечером в присутствии охраны и дежурного клерка был помещен в специальный сейф, утром там не оказалось. И никаких следов. Абсолютно никаких. Хотя я с моими молодцами осмотрел место происшествия — тщательней не бывает.