И это ужасная несправедливость! В «высоких» землях на десятки тысяч викингов всего один Скирингсалл, а тут на сотни городов, ну, очень мало викингов. О том, что это как-то связано, что есть зависимость между числом викингов и количеством городов в стране, никто не задумывался. Просто любую несправедливость следует исправлять!
Так что вариант остаться в Царьграде на службе кесаря не рассматривался даже умозрительно. Хотя всех просто потрясло это… как его…
А! «Величие и великолепие столицы цивилизованного мира»! Кстати, Хельга от местного гида заодно узнала, что он есть – цивилизованный мир.
Рангвальд и Ролло по-хорошему попросили своих ребят вести себя там прилично и сами ходили, как порядочные. Нарваться на неприятности от властей было даже проще, чем в Скирингсалле, где «выборные» гасили бузотёров прям на месте.
Там конные били всё-таки драчунов и только на улицах, чтоб опять не спалили полгорода, а тут нормальному человеку даже за статую отлить не зайди или на арке какой-нибудь не добавь что-нибудь от себя к барельефу.
Вести себя прилично лучше получалось у старшего братца, хотя бы по тому уже судя, что он умудрился умыкнуть только Хельгу, когда младшенький сумел отчебучить такое дважды. И Рангвальду удалось свести знакомство с Глоином, конунгом отряда, который охранял струги и купцов из торгового поселения, что лежало именно на притоке великой реки. Они легко сговорились, конунг сам предложил присоединяться к нему.
По пути, на переволоках у речных порогов, на караван нападали степняки, в сражениях теряли воинов. Ещё больше остались на службе кесарю. Так же многие струги, эти туземные большие лодки, потеряли или повредили так, что на обратную дорогу их точно не хватит. А у братьев всё-таки настоящие, сделанные из морёного дуба знаменитыми мастерами Скирингсалла «морские соболи».
Правда, и тяжеленные! Особенно когда гружёные. Но, пусть и намаялись с ними на переволоках, в дружине никто не роптал, напротив – выразили горячее желание повторить всё снова, да ещё и вёслами махать против течения. Осенью уже с новым конунгом пришли в Скол.
Городок Хельге сразу приглянулся. Братья построили большой общий дом для дружины и ещё два, чуть поменьше, для себя. В городе братцы остепенились, им явно не хотелось быть изгнанными снова. Жёны Ролло принялись рожать, как наперегонки. У Хельги через год родилась Ингрид, названная в честь мамы Рангвальда, а потом Гаук, названный в честь э… дедушки. Мальчик умер от болезни, и больше детей им боги не послали.
Рангвальд заключил с Глоином обычный союз, в котором признал старшего конунгом, но в остальном конунгом для своих викингов был он сам. Остепенились братцы только в городе, у них было множество других мест вне города, чтобы потешить своих бесов.
Конунги разделили обязанности. Один год Рангвальд с братцем Ролло ходили с караванами в Царьград, а Глоин «правил» землями. На другой менялись. Выражалось «правление» в том, что они под видом разбойников попросту грабили поселения аборигенов.
Разделялись только летом, зимой же ходили по окрестностям в «полюдье» сообща. Тогда они как бы собирали дань за защиту от других, плохих викингов, которые грабили аборигенов летом, и в «полюдье» соблюдались какие-то приличия – хотя бы никого не насиловали и не убивали. Ну, не сразу, за недоимки сначала забирали в невольники.
Хоть и старались не грабить одни поселения каждый год, чередовали через год, а то и два, однако «покорённые» туземцы как-то обидно быстро закончились. Даже в «полюдье» викинги стали встречать сопротивление. С непокорными, конечно, легко справлялись и люто расправлялись…
И однажды, вернувшись из похода в Царьград, Рангвальд узнал, что он стал новым конунгом – старого аборигены ухайдакали. Вообще-то, он как бы пропал с дружиной, не вернулся из разбойничьей вылазки.
Но вот среди ночи домой к Рангвальду, прямо в его спальню пришёл какой-то местный. На второй этаж. Через два поста охраны викингов в полном вооружении. И принёс в тряпице голову Глоина. Сказал, что остальное скормили свиньям.
Хельга спряталась под одеяло из лисьих шкурок, а Рангвальд поднялся с ложа и спросил позволения надеть штаны. Мужик разрешил и, пока тот одевался, прямо заявил, что принёс это, чтобы новый конунг не терзался подозрениями, кому мстить. Рангвальд может попробовать отомстить прямо сейчас, он не «против». Хотя ему и будет немного жаль.