Что ж, опытные воины в целом верно оценили случившееся и сделали правильные выводы. Ну а в деталях… откуда им было знать, что тотемные воины всегда действуют сами по себе, тем более кто бы им рассказал о повадках росомахах и горностаев…
***
И ещё в одном ошибались викинги. Тем, кого они считали лесными дикарями, действительно не было дела до разборок князей, если они их прямо не задевали. Тотемных воинов, тем более глав кланов, они скорее относили к князьям, чем к своим соплеменникам. Так же могут в любой момент порешить каждого по своим, непостижимым нормальному человеку причинам.
Рыси были исключением, подтверждающим правило. Военный вождь Горыня не мог приказать даже ратникам рода идти с ним на войну. Если нет прямого нападения на род, войну должен объявить совет старейшин, и даже в своём роде уникальный вождь ничего не мог совету навязать. Да если б и смог, свободные люди просто не пойдут убивать и умирать, не понимая, для чего это нужно.
Род Горыни состоял из самых свободных лесовиков, ведь он сам набирал изгоев, когда-то ушедших из своих родов, в большинстве охотников. Горыня когда-то лично приглашал в род многих ратников или их отцов и честно выполнил всё обещанное. Главное – род обеспечил им защиту.
Стараниями Горыни ратников вооружили заморским оружием, замечательными боевыми луками из рогов горных козлов. Для лесовиков, кого приучают к луку, как только малец сможет удержать в ручонках палку, освоить боевой лук не составило большого труда.
Их обучили орудовать копьём в правильном строю, прикрываться большими щитами. Ратники, вооружённые и подготовленные Горыней, не раз и не два защитили родовое поселение… кстати, одному конунгу отчекрыжили головёнку.
И вот ведь какая штука! Чем человек сильнее духом, чем более независим, тем важнее для него чувство благодарности. Горыня не стал обращаться к совету старейшин со своим личным, по сути, делом. Он обратился прямо к ратникам. Сказал, что его невестке и ещё не рождённому внуку грозит гибель. И просто попросил…
Мужики морщились – Горыня выбрал очень неудачное время для войны. Охотникам зимние дни самые важные…
Но шагнули дружно ратники вперёд, когда Горыня попросил согласных ему помочь выйти из строя. А сделав этот шаг, воин до окончания войны лишался свободы воли или передавал её вождю. Теперь для него выше всех резонов стал приказ военного вождя рода.
Сказано тащить – тащи, сказано пилить – пили. А зачем оно, расскажут потом. Может быть. Если самому будет интересно.
Глава 16
Приехав домой, сначала освежился под контрастным душем, провёл короткую медитацию, чтобы отрешиться от школьной полу-одури. Позвонил Асе. А она, оказывается, обед не готовила, ей не сказали. И сейчас она сильно занята уборкой, так что я могу сам пройти на кухню и что-нибудь смастерить – она во мне уверена.
Нет, ну, куда катится мир?! Она же домработница! А я хозяйский сынок, считайте, барчонок! Хотя домработница Ася не моя, а папкина, и ему по этому поводу лучше ничего не говорить. Я представил себе, как бы он отреагировал, и уши начали гореть уже не в воображении. Хуже только что-то вякнуть маме… и деду, наверное. Но тут вопрос спорный – кому хуже.
Весь мир юдоль страданий, а жизнь сплошное испытание. Вот в лёгкой печали от извечного несовершенства первого и несправедливости последней я прошёл на кухню, где зажарил яичницу с сыром, ветчиной и томатами, отварил спагетти и нарезал салатику из сладких перцев, лука и тоже помидоров. Признаться, немного увлёкся, даже возникли сомнения, что справлюсь. Но я всё-таки подросток, а они, то есть мы питаемся как не в себя.
Далее я плавно вошёл в расписание, уроки, видео-лекции, в перерывах отвечал на личные послания случайными «восточными» изречениями и немного поиграл в симуляторы. Тоже забавная штука. Стратегию Дениса я просто игрой не считал, столько втянули народу в его холивар! Но и не мог относиться к ней серьёзно.
«Мгновений ничтожность сольётся в океан пустоты», - как сказало одно древнее мудрое мобильное приложение.
А мои виртуальные драки и стрелялки были именно играми, но пустой забавой я их не считал. Теплится всё-таки где-то в глубинах слабенькая надежда, что смогу когда-нибудь так по-настоящему…
В шесть я снова пошёл на кухню помогать Асе готовить ужин. К тому моменту она работала над основным примерно два часа, на мою долю как всегда достались многочисленные мелкие хлопоты. К семи вернулись родители, а мы с Асей уже накрывали стол.
После ужина вымыл посуду и вышивал с мамой под английскую классику. И совсем она меня не бесит, тем более что «Ромео и Джульетта», наконец, закончилась. «И все умерли». Так им и надо! Мы с мамой обсудили, что будем слушать дальше, и я настоял на «Венецианском мавре». Слышал уже, что там в конце хотя бы одну писклявую заразу всё-таки задушат.