Глава 17
Князь Труева Изяслав, мужчина средних лет и средней комплекции с холёным надменным лицомехал в возке с атласной обивкой, с мягкими креслами, со стёклами в окошках и даже с маленькой печкой. А на морозе в седле пусть трясётся его оболтус Святославушка, чай для него ведь креслице завоёвывается.
Ну, он, дурашка, так думает, и пусть себе – будет старательнее. Вообще-то, Изяславу нужно было всего лишь ограбить богатенький город и опустить ставшего очень опасным конкурента, а Святослав на его престоле – лучшая гарантия, что городишко больше не поднимется. Тогда можно будет всерьёз подумать о Труевском княжестве, которое сейчас существует лишь в смелых замыслах и в грамоте великого князя Кай-ёва.
А Святослав… ну, не получился! На коняге скакать мозгов ещё хватает, грызть при этом орехи уже не. Однако мудрый правитель находит применение любому человечку. Будет Святослав добрым князем Скола. Очень эффективным.
У Изяслава подрастают ещё сыновья от трёх жён, хоть один да должен выйти приличным наследником. На самый край он ещё нестарый, можно попробовать других мамочек. Только в Труеве все «благородные» девицы известны, более-менее нестрашные уже заняты, без скандала не получится. Надо будет в Сколе посмотреть…
Во! Ещё одна веская причина для похода!
- Позволь, мой князь, узнать, о чём твои высокие помыслы? – с мягким акцентом бархатным голосом проговорил тощий грек Пантелеймон.
Ликом сука благостен, взирает почтительно.
- Скорблю, - князь быстро вспомнил правильный ответ. – Печалюсь за братьев наших, ослеплённых дьявольской гордыней. И прям сердце разрывается за невинных, кого на бедствия сия гордыня обрекает.
В Царьграде Изяслав прошёл «таинство святого крещения», ему установили православную версию христианства и, дабы не слетели базовые настройки в языческом окружении, для его духовного сопровождения прикрепили этого Пантелеймона. А князя теперь, вообще-то, звать Василий, но это пока его тайное христианское имя.
Пантелеймон же не только принялся духовно развивать князя, но ещё и назначил себя, морда учёная, летописцем. И такое гадство, князь не сразу спросил, чего это он всё пишет и пишет. А когда спросил, чуть из христианства не выпал и на кол грека не посадил.
Но не напрасно грек вёл с ним беседы о духовности и политике. В остром своём уме Изяслав понял вдруг, что потомки о его делах и мыслях будут судить не по безобразным, предвзятым и попросту неприличным частушкам, которые орут на базарах скоморохи, а по тому, чего напишет этот Пантелеймон. Причём надо побольше упирать на высокие мысли, а о делах э… без лишних подробностей.
Стал князь с греком ласков, принялся делиться сокровенными мыслями…
Всё-таки придётся учиться читать, обязательно надо посмотреть, что он там пишет. Поправить что-нибудь или дополнить…
Вот и в поход взял в возок, чтоб описал он для потомков славную победу, как князь переживал за народ и что проявил небывалое великодушие. И призывал сына к христианскому милосердию.
Великодушие проявлять просто придётся. Вроде бы, оно особо ни к чему, в дружине Скола не больше трёхсот воинов. Но это же целых триста викингов в укреплённом городе! Ломать их обойдётся весьма недёшево, пусть лучше проваливают подобру-поздорову. Ну, а коли упрутся, что ж, хотя бы Пантелеймон напишет о его великодушии.
А сыночка к чему ни призывай, или совсем не поймёт, или поймёт неправильно. Да и хрен с ними со всеми, главное, Пантелеймон запишет, что призывал…
В окошко возка постучали. Князь отдёрнул шторку и увидел морду сынишки – как раз в окне поместилась, только немного набок – и зачем-то открывающую и закрывающую рот. Ага, наклонился с седла и что-то орёт. Изяслав взялся за ручку хитрого греческого замка, открыл дверцу, «случайно» шарахнув сынка по роже, и грозно спросил:
- Что опять?
- Батя! – несколько в нос ответствовал Святослав, выпрямившись в седле. – Там дерево упало!
- Какое дерево?! – сдерживая себя, уточнил князь.
- Ну, такое, - растопырив пальцы, показал отпрыск. – Пихта. Или ёлка.
- И что с того, что оно упало? – продолжил расспросы Изяслав.
- А оно прям на дорогу! – добавил в голос драматизму славный витязь.
- Никого не придавило? – строго уточнил князь.
- Не-а, - помотал головой сынуля. – Успели отскочить.
- Гм, - задумался князь. – Проверили окрестности? Посторонние были?
- А я тоже сразу подумал, что засада! – горделиво проговорил Святослав. – Только никого не нашли.