Но оставалась еще одна проблема. Как только она узнает о последствиях войны, ее слова станут для него мусором. Она захочет его поражения.
Голос наставника прошептал предупреждение из прошлого. «Твои враги будут атаковать только в двух случаях. Когда ты готов и когда нет, только тебе решать, как это произойдет».
Нужно забыть о том, что Вейл может сделать для него. Нокс должен покончить с ней здесь и сейчас. Такого опасного конкурента нельзя оставлять в живых. И в этой обстановке он мог сделать убийство максимально гуманным, даже безболезненным.
Он крепче сжал свой кинжал…
{Защищай ее. Пока. Она необходима}
Появилась оговорка… «пока». Он мог бы уделить ей несколько дней, даже неделю. Или две.
Очень хорошо. Он отсрочит ее казнь.
— Мы собираемся провести некоторое время вместе, — сказал он.
— Соседи по комнате. Ура.
Нокс нахмурился.
— Ради твоей безопасности, ты должна помнить, что я не прощаю людей и презираю угрозы.
— Неужели? Так с чего я взяла, что ты их любишь? О, да. Потому что ты постоянно их раздаешь, — съязвила она и вздернула подбородок.
Он проигнорировал ее замечание и сопутствующую ему вспышку вины.
— Когда речь заходит о моей безопасности, я сначала действую, а потом задаю вопросы.
— Это замечательно, великолепно. Но вместо того чтобы вновь мне угрожать — что, кстати, становится привычным — почему бы тебе не отпустить меня, как предлагалось изначально? — Чем больше она говорила, тем меньше убедительности было в ее голосе.
Он оглядел ее с головы до ног. Рубашка, которую она позаимствовала у него, была пропитана кровью и порвана на воротнике. По крайней мере, рана от меча Селесты в процессе заживления, благодаря бессмертию Вейл.
Она покачнулась, несмотря на восстановление, и он сказал:
— Должно быть, у тебя внутренние повреждения. Ты теряешь силы.
— Должно быть? Спасибо, Капитан Очевидность, я не заметила. — Она вздохнула и, казалось, поникла. — Прости. Я не хочу огрызаться. Меня просто никогда не протыкали ножом, так что не уверенна, как правильно себя вести после инцидента. Это хорошее оправдание, верно? Ты принимаешь его?
— Не думаю, что ты должна упоминать о методах, которые используешь, чтобы манипулировать мной. — Но это было очаровательно.
Очаровательно? Хмурый взгляд вернулся.
— Я не пыталась убить тебя ранее, — сказала она. — Только хотела тебя ранить.
— А что потом, хм? — Он ощупал ее спину, проверяя, нет ли оружия.
Вейл наклонилась к нему, словно отчаянно нуждаясь в его тепле.
— Я собиралась связать тебя, а потом придумать путь побега.
— Связать врага. Превосходная идея.
Он взял ее на руки.
Никакого сопротивления. Она положила голову ему на плечо.
Либо она была в шоке и слишком слаба, чтобы сопротивляться, либо какой-то ее части, нравилась какая-то часть него…
Его грудь сжалась. Нокс уложил ее на кровать и осторожно связал запястья лианами деревьев. У него были цепи, спрятанные в шкафу, тонкие металлические звенья, которые она не могла разрезать или сломать. Связанные руки — лучший выбор, но он не мог заставить себя использовать их и испортить ее кожу.
— Это действительно необходимо? — спросила она. — Я выучила свой урок, честное слово. Мечи опасны, и мы не должны с ними играть.
Он наклонил голову и прищурился, глядя на нее так же, как часто смотрел на своих жертв. Выражение, известное как «взгляд смерти».
— Ты можешь оставаться связанной, или я убью тебя. Выбор за леди.
Наступила тишина, в ее голове явно шла работа мыслей. Ей действительно нужно было подумать об этом?
Потом Вейл вздохнула.
— Привяжи их. Пока. Но я оставляю за собой право пересмотреть свое решение позднее.
— Очень жаль, так грустно для тебя, — сказал он, используя ее собственные слова против нее самой. — Пока мы вместе, я оставляю за собой право принимать за тебя решения.
— О, отлично. Я так рада, что ты понимаешь, — продолжала она, как будто он ничего не говорил. — Из-за того времени, что ты провел в ледяной ловушке, ты знаешь ужасы принудительного заключения и не хочешь, чтобы меня постигла та же участь. Это так мило и чутко с твоей стороны. Спасибо.
Пытается вызвать у него симпатию? Ей нужно принять правду: он не испытывал сочувствия.
Чтобы доказать это, он затянул лианы. Когда она вздрогнула, Нокс почувствовал еще один спазм в груди, но не ослабил путы.
— Во всяком случае, это, наверное, к лучшему. В моей голове бушует война.