А она разве не хотела этого же? Так оно и будет.
***
Итак, Поталово. Удивительно, что довольно далеко от магистрали тянулся к этой деревне асфальт, причем и в самой деревне с ее десятком черных домиков дорога тоже была хорошей. Вела она в сторону от деревни и упиралась в металлические ворота под три метра высотой. От ворот – в обе стороны – забор, сооруженный из железобетонных плит, поставленных вплотную друг к другу, увенчанных несколькими рядами модной проволоки – режущей, не колючей.
Над закрытыми воротами – камеры слежения, за воротами – тишина, никакого движения. В узкую щель между створками можно было увидеть крышу из нержавейки и аккуратную кирпичную кладку здания. Гарпунов толкнул ворота, потом постучал.
После этого ему на голову обрушился удар, заставивший хрустнуть шею, болью отозваться по всему телу, и тут же что-то мощное свалило его с ног лицом вниз. Он успел заметить широкое лицо с заметным шрамом на щеке. Какое-то время он чувствовал удар по голове, в темноте перед глазами вспыхивали алые разряды боли, потом он перестал ощущать и их.
***
Он очнулся от того, что чья-то рука обмывала его лицо теплой водой. Открыл глаза и увидел над собой огромную собачью морду, почувствовал мягкие удары языка, слизывающие с его лица кровь. Он прикрикнул на собаку, сел на земле, увидел, что огромной пес не один – их вокруг бродило не меньше двух десятков. Причем это были не вырождающиеся деревенские шавки, а серьезные огромные псы неведомой Игорю сторожевой породы. В наступивших сумерках он увидел, что ворота, в которые он пытался попасть, открыты. Ругая себя в который раз, что ездит по служебным делам водиночку, Игорь направился к воротам. Собаки следовали за ним, останавливаясь, когда он переводил дух – каждый шаг отзывался болью в голове, а еще болели шея, спина, – смотрели на него с вниманием, дружелюбно помахивали хвостами, но ближе не подходили.
За воротами открылся вид на высокое – пожалуй, трехэтажное здание из красивого розоватого кирпича, с окнами, забранными выгнутыми решетками. Ровный газон простирался от самых стен дома до соединенного с ним длинного стеклянного ангара, судя по буйной зелени за его стеклами, теплицы. Теплица эта тянулась своими очертаниями к горизонту, и край ее терялся в сумерках, рассеиваемых фиолетовым светом ламп, горящих под ее стеклянными сводами.
В доме света не было. Приоткрытая дверь в здание приглашала Игоря в темный коридор, он шагнул туда, сопровождаемый оживившимися собаками, забегающими по лестнице вперед и вверх с радостным повизгиванием. Это облегчало ему продвижение. Первые двери после подъезда привели к массивной, но аккуратно сделанной металлической створке высотой не более метра. Когда Игорь открыл эту дверь, собаки устремились туда, в низкое пространство без окон с проникающим от дальней стены светом. Они обнюхивали углы, метили опоры – бетонные столбы, поддерживающие низкий потолок, лаяли, задрав морды вверх.
Следующий марш лестничной клетки открылся в невысокое помещение – освещенный бледными светильниками под потолком коридор, в который было распахнуто множество дверей. Гарпунов рассмотрел одну из них: металлическая дверь с крепким наружным засовом, маленьким окном с решеткой. Внутри – металлическая кровать, привинченная к полу, столик, тоже из металла, унитаз, вмонтированный в пол. На кровати – матрас, подушка, возле унитаза – клочки туалетной бумаги. Окно, обращенное все на ту же бесконечную теплицу, зарешечено.
Чем дальше шел Игорь по этим коридорам, тем больше у него создавалось впечатление, что это тюрьма: всюду решетки, металлические, вмурованные в пол и стены кровати и столы, приземистые, но просторные псарни с лотками для еды. И всюду ощущение того, что заключенные отсюда были освобождены совсем недавно. В одной из камер на столе в алюминиевой кружке оставался чай с пышными наростами плесени.
В конце коридора каждого из трех этажей располагалось помещение с медицинской кушеткой и инструментальным шкафом, в шкафах, кроме свежих салфеток, никаких медицинских принадлежностей не было.
Собаки остались где-то внизу, тишина и бледный, мигающий свет тревожили сами по себе, да еще и за некоторыми из дверей в камеры находились датчики движения, пронзительно взвизгивающие при приближении, так, будто за тобой следят невидимые глаза и из-за каждой двери можно ожидать нападения чего-то неведомого. С третьего этажа Игорь спустился по лестнице в теплицу, где ощущение последствий какого-то странного взрыва, уничтожившего всех людей, но не тронувшего остальной мир, усилилось. Под самые стеклянные своды уходили лиановидные ветви, увешанные помидорами, крупными, сбитыми в гроздья как зерна граната, до гранености.