– Привет. Тебе кажется, – ответил Михаил, сел рядом, но руки не подал.
– Угощайся по-простому, – сказал Игорь и смело хлебнул из кружки.
– Пиво с утра, давно не пробовал.
– Считай, что это вода.
– Считаю. А это вяленые кальмары. Заметь, Монголия производит – страна морей. Моя пища! Я живу на чемоданах, такие куски мумии всегда пригодятся. И не только мне. У моей подопечной Эльвиры кот с ней путешествует, Тайсон. Она ему салями кусочек леской перетянет и дает пожевать. Он, конечно, прожевать не сможет, заглотит, леска наружу торчит. К следующей кормежке тянет за леску, вытащит эту коросту – оботрет слегка – и снова Тайсону. Ну где в дороге коту жратвы взять? А так, горя не знает!
– А ты знаешь, что таким образом перевозят наркотики? Запихивают внутрь пакет, а наружу выводят леску и к зубу привязывают?
– Нет. Вообще про кота это я сам придумал. Смешно?
– У тебя с тестем похожее отношение к животным.
– Тебе кажется, номер два.
– Расскажи, если знаешь больше.
– Нечего мне добавить к тому, что уже говорил. Покойник был человеком скучным. Мне казалось раньше, что человек, который абсолютно серьезно верит во весь телевизионно-газетный кал… Ну, человек, который верит всем этим светлым силам – темным силам, всем этим призывам «совершенствуй мир» или «человек – хозяин своей судьбы», – невозможен. А вот Иван Мохаметыч своей собственной персоной подтвердил: может быть такой человек. Был такой человек.
– Ну и что? Этого достаточно, чтобы его не любить?
– Ваше ведомство вопросами любви стало заниматься?
– Если б я от ведомства выступал, я б тебя должен был повесткой пригласить.
– То есть у нас частная встреча, так надо понимать. Тогда просьба: моральные темы не обсуждать.
– Ни за что! Только сплетни. Про знакомых и родственников.
– А я и так все знаю.
– А я все же расскажу. Вот, говорят, что твоя жена, Михаил, может быть обвинена в убийстве своего отца.
– Каждый у нас может быть обвинен.
– Есть доказательства. Хочешь, расскажу? Не хочешь – а я расскажу. Пистолет, из которого был убит скучный человек Мнвинду, незаконно приобрела именно она. После совершения убийства она приехала на квартиру к нынешнему обвиняемому, гражданину Жнецу, и там его оставила. Есть свидетели.
– Ты сам, при всей своей моральной свободе, считаешь, что так может быть: моя жена, с которой ты общался, могла убить своего отца?
– Откуда ты знаешь, что я с ней общался? – «моральную свободу» Игорь проглотил, хотя ответить, конечно, хотелось.
– Я знаю все, что с ней происходит. Именно поэтому могу сказать тебе совершенно точно: она не убивала.
– То есть ты… У тебя не возникает вопросов: почему твоя жена отвезла пистолет именно Жнецу?
– Нет.
– Понятно. Но все-таки расскажи, для чего нужно было это заявление об изнасиловании?
– Я сказал, что знаю, что с ней происходит, имея в виду внешние события: где она, с кем, в каких отношениях, о чем говорят и так далее.
– Извини, конечно, а для чего тебе это?
– Мне интересно. Мне она интересна. Я не знаю ее следующего хода.
– А говоришь уверенно, что она не убивала.
– Да. Потому что в этот день она была со мной.
– Есть свидетели?
– Нет.
– Значит, ей грозит обвинение. Я об этом и хотел тебя предупредить. Жнец молчит, конечно, но мне кажется, это ненадолго. Все остальные варианты – против нее. Есть два свидетеля с этим пистолетом. Я подумал… Я почему-то думал, что ты не знаешь про этот подброшенный пистолет, и вообще… Ты не хотел бы ее наказать?
– Ты думаешь, что ты вершитель судеб, Игорек? Ты думаешь: можно посадить человека в тюрьму и это конец человека?
Он сделал предостерегающий жест, увидев, что Гарпунов приложил свою ладонь к груди.
– Я уже не про себя, – продолжил Пиднель. – Можно убить кого-то и на этом в чьей-то жизни поставить точку? Счастливая уверенность! А я, балбес, все смотрю вокруг – и вижу, что все вокруг зыбко, непостоянно. Как свет… как тень на стене от качающихся веток деревьев. Нет, как тень ивы на лице моей жены. Я не знаю такого, что я узнал бы про мою жену, и это могло бы отвернуть меня от нее.
– И убийство отца?
– Да, и убийство отца. Я скажу тебе честно: она хотела его убить – и не успела. И я должен был его убить – и тоже не успел.
– Значит, получается очень милая история с целой кучей благородств. Все хотели избавить мир от сумасшедшего, который угрожал чуть ли не всем и каждому. И ты, и твоя замечательная жена, и ее мама наперегонки хотели убить опасного папу. Но за что? Ведь все жили на расстоянии от него! Он позорил род? Так с женой в разводе. Дочь по его фамилии никто не знал. Тебе лично он чем не угодил так смертельно?