– Ха, ты хочешь легко жить. Не возражаешь еще по пиву? Вот в таких местах открываешь настоящий вкус жизни. Я не стану тебе объяснять – за что. Это очень личное.
Игорь не возражал. Пиво в силу исключительно низкого качества не мешало разговору.
Михаил Пиднель – Ивхав Мнвинду.
Два магистра.
Миша просто кипел от желания встретиться с Мнвинду, когда Роксана, посетив отца в его «лечебнице душ», разом перестала с мужем разговаривать. В эти дни Миша не заставал ее дома, когда приезжал, а когда заставал, старался себя не обнаруживать.
Он знал места, где бывает Ивхав-Ганс. Подежурив у малоприметной «наливайки» в бойком месте – у автовокзала, Миша дождался, когда под прикрытием летних сумерек у товарного окна гастронома остановился синий пикап.
Мнвинду появился из дверей магазина с широко улыбающейся молодой женщиной в черном шерстяном свитере и кожаной кепке, надвинутой на самые глаза.
– Не надо мне от тебя хавки, босяк, – игриво тянула тепло одетая барышня, – бабок дай.
– Я тебе правду скажу: ни одному человеку денег не давал, – придерживая ее за локоть, приветливо отвечал Ганс, – но подогреть тебя могу. Вот машина, здесь недалеко.
– Нашел дуру, я с незнакомыми не езжу.
– А кто сказал, что незнакомый? Тебя Ирина зовут, фамилия – Сидорук. Так?
Девушка остановилась.
– Откуда ты знаешь, босяк?
– Да я много чего знаю. Меня тоже тут все знают. Гансом называют. Ну, пошли-пошли.
– Никуда я не пойду, – она освободилась от его руки.
– Через полчаса, нет, через десять минут тебя, Ира, ломать будет. Но я уже уеду, – Ганс развел руки в стороны.
Больше Миша терпеть не мог.
– Отпусти ее, Ивхав.
– А тебе что за дело?
– Я знаю то, чего она не знает, – он встал между девушкой и Ивхавом. Теперь было видно, что лет ей совсем немного, только выглядит больной, несмотря на замерзшую на лице улыбку. – Иди отсюда, – приказал ей Миша, – двигай быстрей.
Девушка побрела назад, в магазинную «наливайку».
– Ты обратно за свое. Все испортить.
– Роксана была у тебя?
– Была.
– Что ты ей сказал?
– Из нового у меня ничего нет. То же и сказал.
– Кроме денег.
– Да. Обратно вижу: ты ее испортил.
– Конечно я.
– Деньги! Разве она должна была просить меня о деньгах? Я дал ей больше, я дал ей силу.
– Какую силу? Чтобы отправлять на тот свет таких, как эта девчонка?
Миша увидел, что из кабины пикапа вышел рослый мужчина в спортивном костюме и двинулся к ним, но Ивхав остановил его жестом.
– Я знаю, на что ей деньги. Но пока она с тобой, любые деньги, любое добро не даст никакого толка. Я тебе много лет назад сказал: не трогай Роксану. Не порти все в ее жизни. Ты не послушал меня. Она родила от тебя урода.
Миша ударил Ивхава, от чего он сел на асфальт, и не поднялся, остался сидеть. Миша наклонился к его лицу.
– Это ацетон. Я узнавал. Мы жили на химии, когда она была беременной… Ацетон, он дает такие уродства при беременности.
– Ацетон. Или что-то другое. Дело не в том, через что проведено зло. Через ацетон, через что-то другое. Откуда идет зло, вот что главное, оно вот, – Ивхав указал пальцем на Мишино лицо.
– Это ты мне говоришь? Ты же убийца, душегуб.
– Если бы Роксана рожала здоровых бойцов, мне бы не надо было убивать. Ты ей не дал.
Быстро выпрямившись, Миша ударил Ивхава ногой, вложив в этот удар все свои силы, острое желание одним движением разбить старику лицо, отделить его голову от туловища и тем оторвать себя от своей же боли. Она только что косноязычными словами Ивхава опять заявила о себе. Ничего не может быть у тебя с ней! Ничего вообще у тебя не может быть.
И его удар пролетел мимо! Миша крутнулся на левой ноге и упал на грудь, успев подставить руки. Когда он поднимал лицо на Ивхава, уже вскочившего с асфальта, сам получил удар кожаным кедом в нос, потом еще и еще пинки – каждой ногой старика.
И удары с каждым разом становились все сильнее, все болезненнее, будто Миша, не убив Мнвинду, сделал его сильнее! Миша не мог, как ни старался, увернуться ни от одного из этих могучих пинков, хотя видел сквозь кровавую муть фигуру нападавшего.
Старика остановила та самая девчонка, которую Миша отбил от старика.
– Да ты, старый, убьешь его на хуй!
Миша услышал ее голос, скорее усталый, чем возмущенный. Но Ивхав остановился, огляделся по сторонам и спросил, переводя дыхание:
– Ну что я тебе говорил, а? Ломает тебя, девочка.
– Говорил, говорил. Поехали. В жопу не дам, учти.
Мнвинду проводил ее до задних дверей машины , мужчина в спортивном костюме открыл перед ним переднюю дверь, сел за руль и рванул с места.