Словом, видите ли, я знал, что сам не отношусь к таким людям, а вы, я уверен, относитесь.
- Интересная мысль, - сказал Ганс. - Откуда такая уверенность?
- Я на это рассчитывал, - откликнулся Катамарка. На его губах мелькнула улыбка, и он торопливо продолжил:
- Путь из кабинета Корстика оказался совершенно безопасным. Но вот чего мы не учли, так это размеров проклятого лабиринта! Мы предполагали отыскать вас довольно быстро. Но вам известно, как обернулось дело: вы пробыли здесь лишь немногим дольше, чем мы.., но постойте! Кот! Как мог сюда попасть кот?
- Может, он прорыл ход в стене, чтобы присоединиться ко мне, - сказал Ганс, незаметно оглядываясь кругом. Не увидев того, что искал, он заключил, что Глаз моргнул. Шедоуспан не забыл слов: "Я на это рассчитывал" - и того, что они означали: что граф Катамарка недвусмысленно желал подвергнуть своего посланца смертельной опасности, которая, как он рассчитывал, не сможет убить его. Другими словами, он осознанно рисковал чужой жизнью.
- А может, я выбрался, - небрежно продолжил Шедоуспан, - и вернулся назад. За вами, разумеется, потому что я так по вас соскучился!
Йоль выглядел потрясенным.
- Ах, спасибо Тулсе, - выдохнул он. Он выражал благодарность не Гансу, но какому-то неизвестному богу. - Значит, ты знаешь, как выбраться отсюда!
Шедоуспан внезапно нахмурился. Он подошел поближе.
- Но.., вы оба обросли щетиной! Йоль машинально провел рукой по подбородку, его хозяин, напротив, не выказал смущения.
- Мужчина может побриться кинжалом, - сказал Ката-Марка, - но без воды он этого сделать определенно не сумеет! Я надеюсь, что наша небритость не задевает твоего взора, Ганс.
У Ганса не было времени реагировать на сарказм. Он мог предположить, что Йолю, возможно, не удалось побриться за истекшие два дня. Но Катмарка? Никогда! Да и Йолю граф вряд ли разрешил бы так обрасти. Но тогда...
- Так вы и впрямь пробыли здесь два дня?!
И граф, и его человек заморгали. У обоих возмущенно вздернулись подбородки. у Катамарки, разумеется, повыше.
- У тебя есть основания не верить нам, Ганс?
- Но тогда.., вы даже не слышали про Джемизу! Ганс видел, как Йоль посмотрел мимо него, словно ожидая увидеть ее, и в этот момент он поверил им; поверил людям, которым, как он знал, нельзя доверять. Даже реплика Катамарки: "А что, ты привел ее с собой?" - была уже излишней.
- Она мертва, - бесцветно сказал Шедоуспан. - Она была убита. Обезображена. Это ужасно. Ее замучили до смерти, там, в трактире, где вы остановились. - Наблюдая за ними, он поверил, что их отвисшие челюсти и остекленелые глаза были следствием настоящего потрясения от услышанного. Я нашел ее там и был арестован. Кто-то сообщил Красным, - он указал вверх. - Мне очень жаль, но они ищут вас. Маг, который работает вместе с городской стражей, доказал, что это сделал не я, но доложил, что обнаружил там ваши следы: ауры или что-то в этом духе. Естественно, они решили, что вы убийцы.
Катамарка покачал головой; его лицо по-прежнему выражало ужас и недоверие.
- Естественно... - пробормотал он. - Бедная девочка! Мы даже не... Ганс? А что ты думаешь?
- Я не знаю, что думать. Она была в ваших комнатах, и я, естественно, предположил, что это сделали вы. Я ведь не так уж хорошо вас знаю, поймите. И потом, я видел вас у нее, А теперь. черт! Я не могу не верить, что вы пробыли здесь все это время. Дольше, чем пробыл я!
- Да, - кивнул Катамарка. - Дольше, чем вы, и на нас нападали всякие твари и чудища. Джемиза.., она пришла, чтобы жить со мной. Я не собираюсь ни осуждать, ни хвалить несчастную девочку. По-моему, она была готова жить с любым мужчиной, у которого есть деньги. Иными словами, если бы вы предложили ей переехать к себе, ее не было бы на месте, когда я.., пришел навестить ее. - Он покачал головой. - Мне жаль, Ганс. Я не нахожу слов. Не похоже на меня. - Он откашлялся, и Ганс впервые заметил, что Катамарка выглядит смущенным. - Она.., мне нравилась. Она заставила меня почувствовать.., она мне нравилась. Кто же мог... - Он отвернулся, продолжая качать головой.
Ганс с Йолем стояли молча. Ждали. Ганс тоже испытывал непривычное смущение, словно оно передалось ему от Ката-марки. Ганс понимал, что многие люди на публике надевают определенную маску, чтобы спрятать свою внутреннюю сущность. Теперь он понял, что такую же маску носил и Катамарка; этот человек вел себя так, как считал необходимым для своего аристократического положения, создав себе внушительный облик и выработав особую манеру говорить. Несомненно, слова о том, что ему нравилась Джемиза, дались этому человеку нелегко.
Шедоуспан также знал, что граф обладал способностью не отвечать на вопросы, как завуалированные, так и заданные в лоб.
В конце беседы Ганс показал им мешочек. Выражение лица Катамарки тут же изменилось.
- Так вы сделали это? Это и есть.., тот товар? Ганс встряхнул мешочек.
- Это и есть тот товар, граф. Но я его оставлю при себе, пока мы не выберемся отсюда.
Йоль сделал оскорбленное и злое лицо. Катамарка, однако, улыбнулся.
- Я.., понимаю, - сказал он.
Едва повернувшись к ним спиной, Ганс надел на палец кольцо иллюзий, которое принесло ему столько бед в этом лабиринте. На этот раз такого не должно было произойти. Глаз многое рассказал ему об этом кольце и о том, как оно действует. В прошлом колдовство действовало как против него, так и в его пользу, если только странный дар ясновидения, унаследованный Мигнариал от предков-с'данзо, можно было отнести к той же области магии. Теперь, впервые в жизни, Шедоуспан готовился использовать колдовство. Поэтому он повернулся к своим спутникам спиной и шел, не оборачиваясь, отыскивая пометки в лабиринте; он хотел дать тем двоим, идущим сзади, возможность проявить свои предательские натуры.
Разве мог такой разум, как его, поверить во что-то, кроме их намерения убить его и завладеть кольцами?
Блуждающий Глаз не появлялся. Такова была их договоренность. Граф и его человек не должны были видеть Глаз; так ему было легче наблюдать за ними, пока Ганс шел к ним спиной. Нотабль прижимался к Гансу; здесь нечего было вынюхивать и некуда отлучаться.