— Принес? — сразу же подступился графинчик к Натану.
— Принес.
— Покажи!
— Сначала артефакт отдай ей! — махнул головой мальчик в сторону подружки, — И подтверди магической клятвой, что он отдан добровольно. В дар.
— Какой же ты недоверчивый стал, Натан! — ухмыльнулся барчук.
— Учителя хорошие были! — буркнул мальчишка и надавил, — Ну?!
Вардис нехотя отцепил от кружевного ворота рубашки серебряную фигурку и протянул девочки со словами:
— Дар безвозмездный прими от меня, Вардиса Кой Йотта, лира Алисия Фрези! Кровью своей подтверждаю сей подарок, который переходит в пользование лиры навсегда и не может быть изъят ни при каких обстоятельствах.
Он уколол этой же булавкой свой палец и выступившая капля крови золотистой дымкой устремилась к небу, постепенно истаивая.
Алиса глянула на Натана и после того, как тот кивнул ей, взяла из рук аристократа украшение, приколов его к изнанке ворота платья и радостно сверкнув глазами, — Спасибо!
Не сдержавшись, подбежала к другу и чмокнула его в щеку.
— Вообще-то мне спасибо надо сказать! — недовольно скривился молодой граф и протянув к Натану руку, поманил ладонью, — Давай камень!
Тот не стал спорить, молча полез за пазуху и достал осколок.
Вардис вцепился в него так, будто получил мешок золота и сразу же развернулся, чтобы отправиться восвояси.
— Не хочешь объяснить, в чем секрет этой черепушки? — крикнул ему Натан, заинтригованный поведением приятеля.
— Много будешь знать, плохо станешь спать! — рассмеялся в ответ Вардис, пряча осколок в карман сюртука.
Натан пожал плечами. Нет, так нет. День клонился к вечеру и им с Алисой предстояло поворачивать свое маленькое стадо, состоящее из двух коз и трех козлят, в сторону дома. Подруга всю дорогу косила глаза на приобретенный артефакт, не решаясь взять его в руки и как следует рассмотреть.
— Косоглазие не боишься заработать? — хрюкнул Натан, поперхнувшись смешком, глядя как Алиска аж губу оттопырила, стараясь разглядеть заколку.
— Дурак! — незлобно пихнув друга в бок, девчушка вздохнула, — Неспокойно мне что-то. Словно душе тесно стало и она хочет выпрыгнуть. — Алиса взялась за горло, будто действительно пыталась удержать что-то внутри, — Там, в замке так страшно не было, как сейчас! — призналась она Натану.
— Брось! — попытался успокоить он подружку, став серьезным, — Ничего же не случилось! Враки это все, что говорят, будто замок проклятый! Мы же живы? Живы! — кивнул он своим словам, — И дальше будем жить! Тем более, что у тебя теперь есть такой мощный защитный артефакт!
— Да, наверное, все так. — вновь вздохнула Алиса и перевела тему, — Твоя мамка сильно ругалась?
— А то! — гордо приосанился пацан, будто получил не взбучку, а медовый пряник, — Обещала в чулане запереть и посадить на хлеб и воду, если еще раз в замок попытаюсь наведаться!
— А откуда ж она узнала, что ты там был?
— Не знаю! — беспечно пожал Натан плечами, — Она всегда про меня все знает. Я сначала думал, что мамка следилку на меня повесила. Но однажды специально всю одежду дома оставил и сбежал на речку за зубастиками…
— Голый? — округлила глаза подруга.
— Ага, голышом! — рассмеялся пацан, — Ночью. И чуть не утоп. Запутался в водорослях. Она же меня и вытащила, и надавала тумаков.
Мальчишка нежно улыбнулся, вспоминая ласковые натруженные руки и мелкие лучики морщинок около родных глаз, потерявших былой блеск и яркую синеву.
— А моя сначала поколотила, а потом плакала и гладила по голове. — вздохнула девочка, — Странные они у нас. Деревенские бабы сплетничать любят, когда собираются у храма, а наши все отдельно. Я ни разу матушку свою не видела, чтобы она с кем-нибудь стояла просто так и разговаривала.
— Ага! Я тоже замечал, что моя даже голову склоняет и ускоряет шаг мимо деревенских кумушек. — согласился Натан, — Только друг с другом и общаются. Я слышал, как на них говорили “Пришлые”.
Дети замолчали, подгоняя тонкими хворостинками коз, думая каждый о своей матери. По неприметной тропке поднялись на пригорок, по другую сторону которого располагалась их деревня, состоящая из пятидесяти дворов, кузницы, небольшого постоялого двора, мельницы и крохотного храма Двуликому Ёрку и Лучезарной Селене. Вид с пригорка открывался замечательный. Добротные крестьянские дома сияли белеными боками под соломенными скатами. Среди них яркими пятнами выделялись черепичные крыши постоялого двора, кузницы и храма. Широкая центральная улица тянулась от самой околицы, растекаясь мелкими ручьями переулков и упиралась в господское поместье. Оно располагалось на небольшом холме. Сразу за ним начинались графские лесные угодья и речка, что опоясывала деревню с одной стороны, устремляя свои чистые воды дальше на юг. Речушка мелкая, для судоходства не пригодная, но богатая всякой рыбой. Она была хорошим подспорьем для самых бедных жителей Кулемы, к которым относились и две семьи Натана и Алисы. Местный граф редко появлялся в этих краях, предпочитая столичную жизнь, а графиня с малолетним наследником, по какой-то причине впавшая в графскую немилость, смотрела на мелкое воровство сквозь пальцы.