— Да, они только что приступили к обработке информации.
— У них уже есть конкретные предположения?
— Пока нет.
— Соедини меня,— в трубке послышался слабый щёлчок и раздался знакомый голос главного аналитика Особого Отдела Анатолия Греченко:
— Доброй утро, генерал.
— Не такое уж оно и доброе, как успели выяснить,— поправил Ромин.— Толя, ты видел снимки?
— Да.
— И твоё мнение?
— В принципе ничего особенно, если бы не одно «но», которое всё портит: люди сидят неподвижно более пяти часов. Есть предложения, оно довольно фантастическое, что сканер сбоит.
— Есть более глубокие мысли?
— Простите, Евгений Николаевич, но гадать мы не имеем права. Займёмся прогонкой вариантов.
— Они хоть живы или нет?
— Невозможно определить. Спутник выйдёт в район через несколько часов. Тогда станет ясно.
— Скорее там будут военные с базы,— сказал Ромин и, подумав, добавил.— Я решил лететь туда. Твоё присутствие было бы не лишним.
— Я прибуду в аэропорт через полчаса, до встречи,— ответил Греченко, в трубке щёлкнуло, и послышался голос заместителя:
— Снимки до сих пор поступают.
— Хорошо, но от них пока никакого толку. Мне нужен самолёт. Я немедленно вылетаю на место,— Ромин оторвал взгляд от монитора, посмотрел на огни большого города и сказал водителю.— В аэропорт.
На компьютер продолжали поступать данные в реальном времени, но никаких изменений не наблюдалось: всё те же застывшие фигуры.
— Как военные?— спросил генерал.
— Вертолёты уже вылетели. Техника выезжает. Скоро они будут на месте. Связать вас с командующим базой?
— Нет, не нужно. Просто сообщи, что я буду. И ещё: найди мне Павла Корышева.
— Одну минуту.
Связи не было чуть больше обещанного срока, но Ромин не обратил на эти мелочи внимания. Он думал над ситуацией и о вероятной потере пяти агентов ОМБ. Если подтвердятся самые худшие опасения, то на место Соколова должен прийти более опытный Корышев. Именно для этого генерал и связывался с ним. Но если же опасения окажутся излишними, Павел присоединится к группе.
«Надейся на лучшее, готовься к худшему».
— Здравствуйте, Евгений Николаевич,— донёсся из трубки знакомый голос Корышева.
— Доброе утро,— ответил генерал.
— У нас в Сибири уже день.
— Так… ты в Сибири, это замечательно. Случилось одно неприятное происшествие, я хочу, чтобы ты возглавил группу, которая будет расследовать инцидент. Приказ я подготовлю позже. Нет времени. Собирай своих людей, найди Сиинова и его сотрудников, думаю, они там понадобятся.
— Так что произошло, Евгений Николаевич?
— Слышал про ПИЦ?
— Да. Кто про него не слышал…
— Мы потеряли с ним связь. Сейчас туда направляются военные.
— Хорошо, но мне нужны все данные.
— Конечно, Паша, я уже пересылаю их на твой комп. Всё, что у нас есть по этому делу, там. Свяжись с региональным представительством.
— Конечно, Евгений Николаевич. Что-нибудь ещё?
— Будь поосторожнее, там происходит что-то странное.
— Спасибо за предупреждение.
— Всё, не теряй времени. Отбой.
Ромин отключил связь и, бросив грустный взгляд на монитор компьютера, подумал: «Что бы это могло значить? Как им удалось проскочить через сканирующие системы военной базы?»
Ответа не было, но ясно одно: нападение на ПИЦ нанёс огромный урон не только политической силе России, но и отбросил её в космических технологиях на несколько лет. И что из этого хуже, трудно даже предположить.
15 февраля 2114 года, приблизительно в это же время.
Неподалёку от Объекта 156, Сибирь, Российская Федерация.
Два военных вертолёта «УВ-44Н» практически беззвучно проплывали по небу величавыми птицами. Хищные носы рассекали воздух, невидимо скользивший по обтекаемым формам корпуса, вокруг которого еле заметно светилось плазменное поле. Специальное покрытие обеспечивало почти полную невидимость во всех диапазонах волн, даже в оптическом, путём нанесения нанотехнологичного оптического покрытия, которое преломляло свет, пуская лучи по корпусу, выбрасывая их с противоположной стороны. Однако плазменное поле «светило» машину в инфракрасном спектре. Увы, но от сканирующих средств защиты не было, как не было и у любой другой машины. Боевые системы вертолётов были способны уничтожить ПИЦ одним залпом за десятки километров, но на них лежала совсем иная задача.
Машины шли на предельной скорости. Пилот головного вертолёта, лейтенант ВВС РФ Денис Серов, только что закончил просмотр предложенной компьютером панорамы по результатам сканирования района и доложил:
— База, противник не обнаружен, приближаемся к сектору 15-84-73-40. Через десять секунд Объект появится в зоне видимости.
— Лейтенант, начинайте пересылку данных,— донеслось в ответ.
— Начинаю передачу данных.
Боевой компьютер являлся многофункциональной машиной и сразу после анализа слов пилота стал посылать шифрованные пакеты информации на базу.
— Внимание,— произнёс он ведомому,— входим в зону контроля ПИЦа. Снять щиты.
Электронный мозг, поняв желание Дениса, дал команду боевым системам вертолёта. Из чрева стали выдвигаться ракетные комплексы, пулемёт и плазменная пушка, активизировался противоракетный лазер. Снятие плазменных щитов объяснялось очевидным их недостатком: позволяя скрыть вертолёт от радаров, они делали его идеальной мишенью для самонаводящихся ракет, чему сопутствовала высокая активность в инфракрасном диапазоне, поэтому пилотам приходилось расставлять приоритеты. Сейчас щиты могли только помешать.
Если противник имел только обычные (радарные) средства обнаружения, то он был сейчас удивлён, поскольку на расстоянии в десять километров, то есть практически в упор, перед ними внезапно возникла одна цель, поскольку две боевые машины двигались бок о бок. При полёте с постоянной скоростью в 400 километров в час до Объекта оставалось всего полторы минуты.
Лейтенант Серов бросил короткий взгляд на боковое стекло кабины, где зелёным контуром светился другой вертолёт, потом посмотрел на переднее. Компьютер плавно обводил детали ландшафта, но самого ПИЦа пока видно не было. Зато сканер объявил, что заданный сектор начал прощупываться i-лучами.
Денис посмотрел на монитор — сканер не выдавал ничего необычного — и он лишний раз проверил системы ведения огня.
До Объекта 156 оставалось около семи километров, когда взгляд снова упал на монитор. То, что увидел Денис, заставило его открыть рот в удивлении и спросить, ошеломлённо:
— База, вы это видите?!
— Да, лейтенант, продолжайте полёт.
«Что ж, продолжать, так продолжать. Кто б сомневался…»
Самое необычное было в том, что ПИЦ был скрыт «туманной завесой», сквозь которую не пробивался сканер. Монитор выдавал чёткую картинку до того момента, пока i-луч не доходил до сферы радиусом около двухсот метров, которая шапкой покрывала Объект. Пилот не был силён в физике, но чётко понимал, что такое невозможно!
«Да что же там происходит?!»
Вопрос вновь и вновь всплывал в голове, но не находил ответа. Денис знал, что на этой базе проводились какие-то эксперименты. Вероятно, из-за них и произошла аномалия.
Полёт продолжался и вышел бы рутинным, если бы не странности Объекта. До него оставалось около полутора километров, когда Серов коротко, но информативно, скомандовал:
— Разделяемся. Прикрывай.
— Второй понял…
Ведомый стал отклоняться в сторону. Если противники наблюдали их в радар, то теперь они увидели бы, как одна точка разделилась на две.
Пальцы сжимали рукоять джойстика управления. Сейчас Денис был готов к любой неожиданности вплоть до появления НЛО прямо перед носом, но пока всё шло гладко.
На лобовое стекло кабины проецировалась вполне ужасная картина тлеющего КПП. Откуда-то, из глубин, начала вскипать злость оскорблённого человека. Кто бы они ни были, они смогли нанести удар в середине страны, далеко от границы. Ударили прямо перед носом!..