И все же раввин подчинился. Как будто под гипнозом, Маймонид полез в карман и достал амулет. Зеленый нефрит блеснул в свете одинокой лампы. Не желая ни на дюйм приближаться к Синану, раввин послушно бросил ему ожерелье. Синан с легкостью поймал его, и сердце раввина ухнуло вниз, когда он подумал, что отныне в руках этого человека находится амулет со священными буквами тетраграмматона.
— Отлично. Осталось обсудить мое вознаграждение.
Маймонид приготовился. Он чувствовал: что бы ни потребовал Синан, цена окажется намного выше — во всех смыслах.
— Я бедный человек, но я найду способ…
Синан в темноте поднял руку, призывая к молчанию.
— Мне не нужны деньги.
Маймонид затаил дыхание.
— Тогда что?
Синан встал, но не стал подходить к кругу света.
— Я слышал, ты почти закончил трактат о вероисповедании иудеев. Так называемый «Путеводитель колеблющихся».
Больше Маймонид ничему не удивлялся.
— Да. И что?
— Я хочу, чтобы в обмен за смерть Конрада ты подарил мне экземпляр этого трактата со всеми своими пометками. Это все.
Даже в самых темных своих мыслях раввин не ожидал такого.
— Зачем?
Когда Синан заговорил, голос его звучал на удивление сухо:
— Вопросы божественного интересуют меня больше любых мирских сокровищ. Ты можешь не поверить, ребе, но я тоже выполняю святую миссию. Я властвую над смертью, а в смерти мы по-настоящему переживаем божественное.
Когда он говорил, огонь в лампе трепетал, хотя Маймонид не чувствовал ветерка — какой ветер так глубоко под землей? Раввин на секунду загляделся на пламя. Когда он поднял глаза и посмотрел на то место, где стоял Синан, по его спине пробежал холодок.
Старец Горы исчез.
Глава 65
«МНЕ ОТМЩЕНИЕ»
Мириам убеждала себя, что ей снится кошмар. В любой момент она с испуганным криком проснется и окажется в постели рядом со своим противным любовником Ричардом. Конечно, он тоже — ее собственный кошмар, но она сама в него вошла, она понимала и уважала его границы.
Совершенно другое дело — этот страшный сон, в котором она очутилась помимо воли и правил которого не понимала. Мириам забылась сном после очередной отвратительной ночи соития с королем Англии. Казалось, Ричард был от нее просто без ума, и Мириам последние несколько недель шлифовала свое актерское мастерство, чтобы он тешил себя надеждой, что она разделяет его чувства. Каждую ночь, пока он спал, положив голову ей на грудь, Мириам, собрав всю свою силу воли в кулак, с невероятным трудом сдерживала себя, чтобы не вырвать ему горло голыми руками. Может быть, однажды она не сможет стерпеть, но только после того, как детально продумает надежный план побега из тюрьмы под названием Арсуф. Мириам не мучилась чувством вины за цареубийство, она просто не испытывала ни малейшего желания оставаться здесь и отвечать за последствия.
Она наконец-то уснула, ожидая, что, как обычно, провалится в пустоту без всяких сновидений. Но потом вдруг очутилась в этом странном кошмаре, который казался настоящим.
Мириам открыла глаза и увидела, что они с королем уже не одни. В изножье кровати стояла женщина, облаченная в длинное развевающееся голубое платье и белую чадру. Незнакомка протянула руку и указала пальцем на Мириам, и у девушки по спине пробежал холодок.
— Мири… — Голос женщины звучал необычно, как будто она кричала откуда-то издалека. Мириам не слышала этого имени уже двенадцать лет и почувствовала, как из глаз хлынули слезы. Только ее мама Рахиль называла ее Мири.
Неведомая сила подняла Мириам с кровати, на которой остался лежать спящий Ричард. Последовав за незнакомкой, она вышла в дверь и с удивлением увидела, что стража короля, обычно дежурившая у его спальни, крепко спит на полу. Ей не верилось, что стражники нарушили приказ, но поскольку это был сон, все казалось возможным.
Незнакомка в белой чадре повела ее по коридору. Повсюду крепко спали стражи, некоторые громко храпели. Если бы это происходило наяву, то Мириам подумала бы, что всех в крепости усыпили, но, разумеется, подобное было немыслимо.
Женщина провела ее в то крыло крепости, куда пленницу никогда не пускали. Они спустились по длинной лестнице и оказались у бронзовой двери, где лежали два облаченных в доспехи стража. Мириам охнула, когда поняла, что они, в отличие от остальных, не спят. У обоих было перерезано горло, и перед дверью образовалась лужа крови. Женщина в чадре, даже не взглянув на безжизненные тела, переступила через них. Дверь со скрипом открылась, и женщина жестом приказала Мириам следовать за ней. Напомнив себе, что это всего лишь плохой сон, что в любой момент можно проснуться, Мириам осторожно переступила через тела. По необъяснимой причине она почувствовала, что нужно приподнять подол льняной ночной рубашки, чтобы не испачкаться воображаемой кровью, когда она перескакивала через порог.