— М-мистер Пиксель, — волнуясь, выдал он. — П-прошу за м-мной.
Команду брига посадили в просторном зале с таким же высоким сводчатым потолком. На белых стенах висели портреты угрюмых рейвенхольдцев.
— П-подождите здесь, с-сэры, — сказал служащий, кивая в сторону длинных деревянных скамей.
— Да вы сама любезность, — съязвил Михаил.
Клерк неловко развернулся и покинул зал, а полицейские встали на стражу у входа.
— Ненавижу центральные миры! — выкрикнул Антимон, когда богато украшенные двери захлопнулись.
Пиксель лишь с грустью посмотрел на судового врача.
— У нас на фронтире всё понятно — где свой, где чужой, и только О’Доэрти бузит иногда, — продолжал тот. — А здесь… Здесь нас бросили в тюрьму свои же, и под каким-то надуманным предлогом!
— Разуй глаза, Анти, — буркнул Свинтус. — Как будто не в Империи живёшь.
— Империя Империи рознь, — вставил Босс.
— Там, откуда я родом, к пиратам относятся не лучше, — вполголоса добавил Хаямура.
— Мы! Не! Пираты! — взбесился Антимон. — Мы корсары на службе Его Божественного Императорского Величества, и требуем к себе должного уважения!
— Тише, Антимон! — прикрикнул Пиксель.
— А ты, капитан, с ночи сам не свой! — разошёлся судовой врач. — Сидишь мрачнее тучи, будто тебе плевать на команду, на нас! Что всё-таки там произошло?
Внутри Пикселя закипела ярость, но воли он ей не дал.
— Нашёл время это обсуждать, — ответил он так, чтобы полицейские не услышали. — Мы невиновны, понял? Как будто в первый раз завалили задание.
— Всё же я заслуживаю знать правду, — в голосе Антимона послышалась обида. — Все заслуживают. Мы команда или кто?
— Я уже сказал её, — твёрдо ответил Пиксель. — Если ты не услышал — твои проблемы.
Его передёрнуло. И ради чего врать своим? Змей с ними, с новичками, нанятыми на пиратских платформах. Но люди, с которыми Пиксель провёл почти всю жизнь, с которыми перенёс множество лишений и опасностей — они же действительно заслужили знать. Вот только имперский суд не был подходящим местом для откровений.
Ефросинья шла по коридору, отделанному деревянными панелями. С ней были Надя, сержант Козлов и два штурмовика. Всё-таки стоило напомнить этим рейвенхольдским снобам, что охранительница прилетела не с какой-то дальней планетки, а с самой Земли!
— Доброе утро, мисс Пронина, — сдержанно произнёс Грейвулф.
Он стоял в коридоре один, в длинном чёрном камзоле с красными вставками и золотыми пуговицами и с тростью в руке. Фрося поймала себя на том, что вживую видит местного главного охранителя впервые, и он выглядит ещё более грозно и солидно, чем на голограммах.
— Доброе утро, мистер Грейвулф, — ответила она.
— Я намерен закончить это сегодня, — его тон был жёстким и бескомпромиссным. — Пикселем займётся общий суд, а Эпплуортом — лично я.
— Меня это устраивает, — кивнула Ефросинья.
— И я передам старому другу Филеасу, что вы хорошо проявили себя, — Грейвулф немного повернул голову, и его очки блеснули в тусклом дневном свете.
— Благодарю.
— Главный охранитель! Главный охранитель!
К ним бежала девушка в рабочем платье — без кринолина и всяких украшений, со стопкой планшетов в руках.
— Что случилось? — флегматично поинтересовался Грейвулф.
— С вами хотят связаться. Адмирал Честер.
— Пусть подождёт, — отмахнулся старик.
— Но, сэр, это касается дела Пикселя, — быстро проговорила девушка.
Главный охранитель недовольно фыркнул и зашагал дальше по коридору.
— Прошу за мной, мисс Пронина!
Они завернули в переговорный зал с круглым деревянным столом по центру. Слабые лучи солнца едва пробивались сквозь толстые бордовые занавески.
Грейвулф активировал голопроектор в столешнице, и над ней вырос прозрачный силуэт мужчины в мундире Военно-Космического Флота. Этот человек был стар. Из металлического нагрудника, одетого поверх тёмно-синей туники, к голове в фуражке тянулось множество трубок и проводов.
— Здравствуй, Эдвин, — сухо сказал Грейвулф.
— Привет, старый волк, — улыбнулся адмирал Честер.
Несмотря на возраст и множество устройств жизнеобеспечения, держался он прямо, с военной выправкой. Возможно, он был не старше Баррады, но имел доступ к менее качественным омолаживающим препаратам.
— Давненько ты мне не звонил… Мы могли бы отдохнуть за городом, поиграть в крикет…
— Увы, дел на флоте много.
— Но ты связался со мной не только потому, что соскучился.