— Станция Забоево, — без эмоций оповестил искусственный голос.
Фальшивый пьяница встал, притворно покачиваясь на ногах, и кое-как засеменил к выходу. Телевизор показывал губернатора Ракова.
— В эту ночь коварные разрушители вышли из теней и подло нанесли удар, — Одержимый с детства знал эти интонации, к которым сейчас прибавилась кибернетическая хрипотца. — Однако нашу волю, волю Великородины и всего человечества так просто не сломить! Мы выдержали это испытание и выдержим следующие!
Такие люди всегда выживают и продолжают говорить красивые слова о прекрасной Империи и её зловредных врагах. Гибнуть в ней — удел простого населения…
Поезд замер. Красные автоматические двери раскрылись, и человек в рваном пальто и растрёпанной шапке-ушанке вывалился наружу.
— Следующая остановка Тихая Лохань, — сообщил искусственный интеллект, и стальные створки захлопнулись.
Одержимый ковылял по засыпанной снегом платформе. Справа от него внизу стояло несколько маленьких домиков с пологими крышами. Из кривых труб валил густой дым. Одинокий сторож в светоотражающей куртке зажал нос, морщась от подхваченного ветром зловония. Карл Птитс — или Авис, как его тогда звали, узнал об этой дурно пахнущей смеси на уроках Высшего Лорда Штейнштейна в Тёмном Замке, и много лет спустя был рад применить эти знания на практике.
Спускаясь по продуваемой ржавой лестнице, Одержимый двигался куда увереннее. Внизу, на снегу прямо под мостом ждала лодка. Подойдя к ней, мститель постучал по серой обшивке, и открылась боковая дверь.
— Я уж думал, вы не придёте, кэп, — насмешливо сказал Крысюк изнутри.
Он даже не притворялся. Фыркнув, Одержимый надел гигиеническую маску из кармана и взошёл на борт. Шлюз затворился, и лодка взлетела.
— Военный патруль три-два-два-один, — передавал старпом на великородном.
Он стоял рядом с пилотом и отправлял коды орбитальной службе, пока за лобовым стеклом отдалялась земля. Конечно, все на Великородине были подняты на уши — полиция, армия, Охранительное Бюро, но «Чума» всё предусмотрела и каким-то образом обеспечила Одержимому прикрытие.
Ещё несколько пиратов сидели на своих местах, зажав носы от запаха. За их спиной тем временем главарь снял пальто и облачился в длинный плащ. Отвернувшись от подельников, предводитель избавился от гигиенической ветоши и надел зеркальную маску. Провонявший камуфляж отправился в ящик, и члены команды облегчённо вздохнули.
Лодка набрала высоту и устремилась к зависшему на орбите фрегату. Стальные пластины на крыше массивного корабля развернулись, и транспортник сел на посадочную площадку.
— Кэп, нам опасно здесь оставаться, — залепетал Крысюк, когда в ангар снова запустили воздух и пираты вышли из челнока. — Пора возвращаться на базу.
Одержимый кивнул. Старпом не видел, насколько презрительным взглядом смерил его капитан.
— Всем на мостик, — кратко сказал человек в маске.
Автоматические двери распахнулись, и все пассажиры транспортника вышли в коридор. Узкое помещение с серыми рифлёными стенами и лампами на скосах под потолком было типичным для этого корабля. Впереди шагали Одержимый и Крысюк, а дальше — остальные головорезы, которые присутствовали с ними на Великородине.
— Вы нашли данные, кэп? — болтал старпом на общеимперском. — Только не говорите, что не нашли. Иначе мы потеряем след навсегда и провалим миссию!
Главарь молчал, идя по кораблю. Как же этот Крысюк надоел… Прохвост, который всюду искал свою выгоду и принимал сторону самых сильных. Когда Империя подавляла мятеж на его родной Антее, он готовил для солдат с Великородины, и Карл Птитс ел его стряпню на руинах Антеона. Было бы неудивительно, если до вторжения Крысюк клялся в верности правительству Лорда Кароса и всячески проклинал «имперских оккупантов». А сейчас какая-то нелёгкая занесла пройдоху на путь разбоя. Формально старпом был верен капитану, но на самом деле вряд ли считал его сильным — не воспринимал всерьёз. И потому пропустил мимо ушей предостережение Одержимого. Зря…
Длинные лампы внезапно замигали, после чего свет и вовсе погас. Автоматические двери в переборках громко захлопнулись.
— Что? — взвизгнул Крысюк.
— Какого змея тут творится? — возмутился другой бандит.
С помощью мысленного интерфейса Одержимый включил прибор ночного видения. И нажатием встроенных в перчатки кнопок активировал лезвия. Вся ярость, что бушевала внутри, тут же освободилась и захлестнула пространство.