— Уф, добрались, — выдохнула Хелен.
— Скорее, пойдём к Философу! — Фридрих был полон решимости.
— А с этим что делать? — Йаванна кивнула на Хосрова.
— Ну… я с вами, — робко ответил тот. — Кстати, мог бы и поблагодарить меня, Ариан — я тебе жизнь спас.
— Спасибо, — сдержанно отозвался Грюнвальд. — А теперь в Главную Башню!
Глава 27
Оплот воли
Винтовая лестница вилась спиралью вдоль круглых стен Главной Башни. По каменным ступенькам быстро поднимались Грюнвальд и Хелен, которых с трудом догонял Хосров. Слева от разрушителей проносились огромные окна, за резными готическими рамами которых чернел космос. Свет безымянных звёзд с самой окраины Галактики пронзал сиреневое стекло, заполняя цилиндрическое пространство внутри. А справа, за змеистым металлическим поручнем где-то внизу стояла в круге эзотерических символов золотая статуя всемудрого Владыки Философа.
Разрушителям ещё повезло — обычно лестница была полна инициатов, но на новогодних праздниках молодёжь отдыхала в независимых мирах или напряжённо готовилась к экзаменам в общежитиях. Поэтому Хелен, Фридриху и Хосрову никто не мешал подниматься.
— Что они там с тобой делали? — поинтересовалась Йаванна.
— Пытали весёлыми картинками, — Ариан почувствовал себя неловко. — Ввели в какой-то транс и показывали события из прошлого. А я продержался до тех пор, пока меня не спас Хосров, и ничего им не выдал.
— Спасибо, что вспомнил меня! — воскликнул сзади красноволосый.
— Всегда пожалуйста, — усмехнулся Фридрих.
— А я там была? — спросила Хелен.
— Да, — кратко ответил Грюнвальд. — Как и вся тюремная братия.
— А что мы там делали? — допытывалась разрушительница.
За их спинами захихикал Хосров. Должно быть, он видел то, что испытал Фридрих в своём подсознании.
— Ничего особенного, — пожал плечами Ариан. — Всё то же, что и ты помнишь.
— А, понятно, — кивнула Хелен.
Вот уже готические окна сузились, и на их месте возникли стены. На тёмно-зелёных обоях ветвился змеиный узор. Длинные вертикальные знамёна изображали символы разных политических идеологий и оккультных течений, распространённых в Замке. Ступеньки периодически прерывались небольшими площадками с деревянными дверями, таившими за собой учебные кабинеты и подсобные помещения. Это была верхняя часть Главной Башни, над которой располагались лишь Зал Совета и личные покои Философа.
Наконец Леди и два Лорда Разрушения дошли до конца лестницы. Перед ними находилась дверь из чёрного дерева — массивная, украшенная изящными резными узорами. Отдышавшись, Фридрих Грюнвальд взял металлическое кольцо, которое держала в пасти ручка в виде змеи, и три раза постучал. А когда никто не открыл, отворил сам.
В круглом зале, как обычно, было темно. Изумрудные занавески почти полностью скрывали готические окна, и свет исходил лишь от электрических свечей в канделябрах. В самом центре помещения располагался круглый деревянный стол, и рядом с ним поднимались заострённые спинки четырнадцати стульев, за которыми сейчас никто не сидел. Все люди в комнате, а именно Высшие Лорды Штейнштейн и Носферату и Высшая Леди Ребеллия, собрались вокруг Философа, а чуть поодаль, в тенях скрывалась Леди Серпентира. Видимо, она одолела бронтодонта и добралась сюда тайными ходами.
— Верховный Владыка, я прошу прощения… — начал было Грюнвальд.
— Только члены Совета Тринадцати могут зайти без приглашения! — выпалила Ребеллия.
Вестница революции и не скрывала своей неприязни, впиваясь в Ариана взглядом.
— Извините, но я здесь по делу особой важности! — парировал Грюнвальд. — Возможно, вы уже знаете от Леди Серпентиры, но в подземелье Замка скрываются заговорщики, которые задумали переворот! И человек в зеркальной маске, Одержимый — их пешка!
Высшие Лорды и Леди взирали на него, Хелен и Хосрова с презрением. Верховный Владыка приблизился к Фридриху, опираясь на чёрный посох. В длинной тёмно-зелёной мантии, расшитой греческими буквами, Философ производил впечатление добродушного, но властного мудреца. Его лишённая волос голова слегка блестела в приглушённом свете зала, зато густая седая борода доставала аж до пояса.