- Это наша стрела, спортивная.
Владелец магического кафе осуждающе покачал головой. Ариант сразу вспылил:
- Обижаешь меня, брат! Неужели ты мог подумать, что это моих рук дело? - негодующе прошипел он.
- Ни в коем случае! Я просто возмущен неслыханным злодейством. Кто-то поднял свою грязную руку на самое святое!
- Согласен. И после завершения игр мы строго покараем наглецов.
Однако карать уже было некого. Стрелки сами вынесли себе смертный приговор за промах, и сами привели его в исполнение. Подосланными убийцами оказались рундайцы, переодетые в форму той команды, которая не явилась для участия в четвертьфинале. Никто не знал, как иностранцам удалось проникнуть на арену, связать настоящих спортсменов и добраться до спортивного инвентаря, который выдавался участникам игр только во время состязаний…
- Пожалуй, я слишком сильно увлекся дядюшкиным предсказанием, - наконец самому себе признался Ариант, - а надо было больше внимания уделять безопасности. Ведь сунгимцев уже неоднократно пытались убить возле стадиона.
- Ничего страшного пока не произошло, - успокоил его главный арбитр. – Предлагаю продолжить бой - публика ждет. Зрители, похоже, даже не поняли, что произошло.
После десятиминутной паузы снова прозвучал сигнал гонга.
- Как тебе удар в моем исполнении? – учтиво спросил Шагрид. Со стороны их разговор выглядел светской беседой двух старинных приятелей.
- Кое-какие огрехи есть, но результат меня вполне удовлетворил. Спасибо, ты спас мне жизнь.
- Не стоит благодарности. Просто я не мог позволить другим убить тебя, - и рундаец бросился в атаку.
Этот финальный бой запомнился всем зрителям, находившимся на стадионе. Во-первых, своим ни на что не похожим стилем, когда едва ли не половина ударов наносилась ногами (обычно кантилимские спортсмены работали кулаками, изредка подключая в качестве ударного инструмента голову). Во-вторых, своей продолжительностью и, в-третьих, эффектной концовкой…
У Мишки после двадцати минут боя руки и ноги болели, словно по ним проехался каток. Парню не всегда удавалось увернуться от молотоподобных выпадов рундайца и поэтому приходилось ставить блоки. Конечно, удар в этом случае приходился вскользь, но даже часть энергии легионера, достававшаяся конечностям Сомова, здоровья ему явно не добавляла. Любитель восточных единоборств также не остался в долгу, с завидным постоянством пробивая защиту соперника. К сожалению, Шагрид не страдал повышенной чувствительностью, с таким же успехом можно было дубасить бегемота.
«Как же мне дотянуться до твоего затылка?» – пытался сообразить Мишка, памятуя о прошлой схватке с рундайцем. Любые маневры и уловки, позволявшие добраться до уязвимого места, легионер быстро разгадывал и сразу усиливал натиск, круша планы опытного бойца. «Непробиваемость» позволяла Шагриду допускать некоторую вольность в атакующих действиях - подумаешь, десяток-другой прямых попаданий, от которых обычный человек давно бы отдыхал на больничной койке…
«Тьфу ты, черт! – мысленно выругался Сомов. – А кто мне сказал, что тут нельзя применять запрещенные приемы? Передо мной кто? Убийца. Хоть он и спас меня, но лишь для того, чтобы потешить собственное самолюбие, прикончив лично. Опять же, вряд ли даже запрещенный удар сможет отправить его к праотцам. Мне б еще суметь…», - скользящий удар противника «воспламенил» ухо Мишки, не позволив развить начатую мысль до конца.
«Ну, держись!»
Михаил, обороняясь, заманил противника в угол площадки, затем, поднырнув под его локтем, в два прыжка переместился по диагонали в противоположный. У зрителей сложилось впечатление, что парень окончательно выдохся и решил побегать по рингу, уклоняясь от схватки. Однако уже в следующий момент он ринулся прямо на соперника. В двух шагах Сомов снова присел, давая понять, будто собирается атаковать на нижнем уровне, а вместо этого резко подпрыгнул и, переворачиваясь в воздухе через голову, нанес мощнейший удар пяткой в затылок рундайца. Приземлившись, воздушный акробат тут же развернулся и принял боевую стойку. Он знал, что не промахнулся, но не был уверен, насколько точно удар достиг цели. Народ ахнул. Шагрид упал.