- Конечно, - убедительно произнес Сомов. Он вспомнил случай с прутиком в горах. – Могу поспорить, что и сейчас для тебя не составит труда поразить древко вон той мишени.
Цель находилась на своем прежнем месте: в ста шагах от потерпевшего сокрушительное поражение.
- Не-а, - включился в спектакль «гном», - в тот шест он наверняка не попадет. Там диаметр всего сантиметров пять. Я его и вижу-то еле-еле.
Марицкий яростно стиснул зубы, вскинул лук и выстрелил с единственной целью – досадить Скальнову. Стрела пробила палку насквозь.
- Зря ты так поспешил, - с досадой произнес Мишка. – Я ведь не успел выставить условие пари.
- Наоборот, молодец, Каланча. Благодаря твоей поспешности я не остался в убытке. В последнее время наш командир начал косо смотреть на мой топор. Не хотелось бы за просто так отдавать ему хорошую вещь. – Гога специально сделал короткую паузу и добавил: - Из-за чьей-то случайной меткости.
Еще сильнее разозлившись от снисходительной похвалы Топора, «эльф» выпустил три стрелы, и все они воткнулись вплотную с первой, насквозь расщепив стойку мишени. Прикрепленная к ней доска своим весом довершила разрушение, переломив древко.
«Вот так я и буду выступать в Кантилиме! – злорадно подумал Эдуард, представив расширенные от удивления глаза Ромкуша. – Интересно, он сестру с собой в столицу возьмет?»
- Вернемся во дворец, - предложил Гравз. Сунгимский правитель не совсем понимал, что задумал Михаил, но догадывался, что и разговор после завтрака, и обсуждение поражения имели какую-то конкретную цель.
- Идите без меня, - отозвался студент. – Мне еще надо стрелы собрать.
- Вот это правильно, - похвалил князь. – Наши сунгимские стрелы - самые лучшие! Они тебе в Кантилиме верную службу сослужат.
Все поняли, что Марицкому после неудачи нужно побыть одному, и отправились прогуляться перед обедом по саду.
«Эльф» медленно подошел к мишени и начал выдергивать стрелы. Минут пять он потратил на это занятие, но одной все-таки не досчитался. Парень специально обошел всю площадку и даже разыскал в траве те, что пролетели мимо.
«Не испарилась же она, в самом деле? Надо будет потом еще раз посмотреть. А может, ее случайно прихватил Надис вместе со своими?»
Вернувшись к себе в комнату, юноша заметил под дверью сложенную вчетверо записку.
«Возьми лук и приходи в сад. Я буду ждать у желтой беседки, твоя Серенда».
Эдуард едва успел пробежать строчки глазами, как бумага без огня рассыпалась в прах.
«По-моему, она надо мной издевается. Ей мало того, что я при всех опозорился, так сейчас хочет добить окончательно? Что ж, пусть только попробует! Я могу показать, как следует стрелять! А еще я ей скажу, что промазал специально. Вполне возможно, что пока не все потеряно. Она расскажет брату, а Ромкуш захочет убедиться. Или не стоит раскрывать наши карты? Действительно, на этой княжне свет клином не сошелся... Тут в каждом княжестве, как минимум, по одной. А вдруг дело в чем-то другом? – студент принялся за свое любимое занятие – начал сомневаться. – В конце концов, я ведь ничего не теряю. Может, Михаил наконец-то ошибся, и княжна по-женски хочет меня подбодрить?»
Марицкий постоял с минуту на пороге. Припомнив слова Руены, он все-таки склонился к мысли о собственной неотразимости.
«Приодеться, что ли?» Парень поискал глазами подарок дочери Гравза – бордовую накидку, но не обнаружил ее на обычном месте.
«Что за…? А, ладно! И так хорош». Он бросил на себя взгляд в зеркало и побрел в сад. Лохматый пес, которого Михаил оставил у крыльца, решил составить стрелку компанию. Вдруг тот собирается поохотиться?
Эдуард минут десять безуспешно искал Серенду среди деревьев около желтой беседки. Однако первым нашли его самого.
- Держи гада! Вот он!
Человек пять разом навалились и в минуту повязали «эльфа». Барбос вначале собирался вмешаться, но быстро передумал, видимо сопоставив свои силы с силами превосходящего противника. Собака спряталась за дерево, а потом осторожно проследовала за стражниками.
Когда схваченного подвели к заднему входу во дворец, он увидел свою пропавшую стрелу с желтым оперением. Сейчас она торчала из козырька крыльца.
- И это твоя благодарность за гостеприимство, паршивец?! – Ромкуш был в ярости. – Заприте его в подвале! После обеда у нас будет особый разговор с этим молокососом.