— Вывезут, — разулыбался Муха.
А потом Бледнов сделал то, чего от него никто не ожидал: он кинулся к нам и стал благодарно трясти всем руки. Даже удивленному таким поворотом Волкову.
— Я ж так долго этого хотел… Так долго голову ломал… Я… Когда? — бормотал при этом Бледнов.
— Пока не известно, — сказал я. — Бюрократия, все дела. Пока машина провернется, пройдет какое-то время. Может, несколько недель. Но начотряда приложит все силы, чтобы помочь своим. Я его знаю. Когда на Шамабаде случилась беда с тем бунтом, он нас не оставил. До последнего стоял за своих. И сейчас будет стоять.
— С-спасибо… — глаза Бледнова заблестели, когда он тряс мне руку, — спасибо, Саша!
Вдруг на пороге появился старый Муаммар. За его покатым плечом почти сразу показалась и Анахита. Старик смотрел на нас с умиротворенным спокойствием. Анахита — с тревогой.
— Не бойся ты, красавица! — крикнул ей Муха с улыбкой, — не бойся. Сегодня мы плохих вестей не принесли. Только хорошие.
Она не ответила. Просто не успела, потому что к ней кинулся Бледнов. Он обнял ее и старика за плечи. Принялся тихо, но возбужденно им что-то рассказывать.
Я видел, как лицо Анахиты менялось на глазах. Как оно сменило выражение с настороженного и взволнованного на счастливое и удивленное.
Девушка что-то спросила у Бледнова. Тот осекся. Застыл. Обернулся к нам.
— Едет только Анахита? — спросил он.
— Она, ваша малолетняя дочь и вы, товарищ лейтенант, — ответил я.
— А дедушка? — Анахита опередила хотевшего было открыть рот Бледнова.
Мы с Мухой переглянулись. Старлей нахмурился.
— Сожалею, — покачал я головой, — но свидетель по делу только вы. Уважаемому Муаммару придется остаться в Айвадже.
Глаза Анахиты наполнились страхом. Она быстро глянула на дедушку. Муаммар был спокоен.
— Дедушка… Я не могу тебя оставить… — пробормотала девушка, утирая побежавшие по щекам слезы.
— Анахита… — вмешался было Бледнов.
Девушка резко посмотрела на него, и лейтенант замялся.
— Все хорошо, Анахита, — с добротой в голосе проговорил старик. — Все хорошо. Ты выросла сильной и смелой. Ты…
— Я не могу бросить тебя одного… И…
— Я стар, Анахита, — старик бережно коснулся ее щеки своей узловатой ладонью. — Моя жизнь близится к закату. А ты молода. Твоя жизнь еще длинная. И тут тебе не дадут ее хорошо прожить. Тут над тобой вечная тень моего дома. Там теперь твоя жизнь. С Иваном.
С этими словами старик посмотрел на Бледнова.
— Ваня, поклянись душой, что будешь защищать моих внучку и правнучку всеми силами. До тех пор, пока жизнь теплится в твоей груди.
— Клянусь, — сказал Бледнов.
И сейчас в его голосе я не услышал никаких сомнений. Ответ оказался по-офицерски тверд и решителен.
— Хорошо, — покивал старик немного погодя. — Тогда езжайте с миром. Я буду каждый день молить Аллаха, чтобы у вас все было хорошо. Каждый день просить у него здоровья для вас троих.
— Я тоже… — пискнула девушка, утирая слезы, — я тоже буду молить Аллаха… И… И когда-нибудь мы вернемся за тобой. Очень скоро вернемся! Я обещаю! Вернемся и тоже заберем тебя в Союз. Ведь заберем же?
С этими словами она заискивающе глянула на Бледнова. Тот растерялся. Он явно не знал, что ответить Анахите. Его спас Муаммар.
— Заберете. Конечно, заберете, — заверил он Анахиту с доброй улыбкой.
Девушка не справилась с собственными чувствами и совсем по-светски кинулась обнять деда. Тот медленно, несмело положил ей на спину свои руки. Бледнов стоял рядом и нежно гладил Анахиту по плечу.
Волков растрогался. Даже отвернулся, сделав вид, что увидел за забором что-то интересное.
Муха просто смотрел на них и улыбался.
Я знал, что они все понимают. Знал, что и Анахита, и старый Муаммар, пусть может быть и в глубине души, но осознают — это время до отъезда — последние дни, что они проведут вместе. Как одна семья.
Что когда Бледнов увезет Анахиту и Катю с собой, они больше не увидят старика.
И все же у них осталось еще немного времени, чтобы пообманывать себя сладкой надеждой.
Ну что ж. Пускай обманывают. На войне каждый лечит душу как может.
Пусть надежда будет и им временным лекарством.
Глава 19
Вечерело. Мы медленно тряслись по дороге в железном брюхе БТРа.
В кишлак за нами прибыла Шишига. Вернувшись к точке заставы, мы почти сразу же отправились в обратный путь.
Захваченного Псалая, к слову, оставили на точке ждать эвакуации. Что ни говори, а язык будет нам полезным подспорьем. Как минимум, он сможет во многом подтвердить слова Харима. Не говоря уже о том, что наши обязательно выбьют из него еще какую-нибудь полезную информацию.