Салли опустила папку с вырезками на пол и придвинула к себе карандаш и блокнот.
- Расскажите мне все, что вам известно об этой фирме, - сказала она.
Мисс Уолш стала рассказывать. Голова у нее была ясная, и факты она излагала четко. Их было немного; живя в Кройдоне и никак не связанная с миром бизнеса, она вынуждена была опираться на то, что ей удалось вычитать из газет.
"Англо-Балт" был основан двадцать лет назад, напомнила она Салли, для торговли лесоматериалами. Доходы росли скромно, но неуклонно, фирма поставляла из балтийских портов не только лес, но и меха, железную руду, а из Британии - различные станки и другие промышленные изделия.
Два года назад, после жестких споров, фирма, как полагала мисс Уолш, была прибрана к рукам или выкуплена одним из партнеров - могло такое случиться? Она, конечно, не уверена... Фирма устремилась вперед как локомотив, когда отпущены тормоза; были заказаны новые суда, заключены новые контракты, согласованы расписания по Северной Атлантике. Доходы компании при новом руководстве в первый год заметно возросли, что и побудило мисс Уолш как и сотни других - вложить в нее свои деньги.
И тут "Англо-Балт" постиг первый, казалось бы, случайный удар, который, однако, в самое короткое время привел компанию к ликвидации. Обо всем этом мисс Уолш знала в деталях, и Салли была вновь поражена тем, как старая леди владеет фактами и собой, хотя явно находилась сейчас на грани нищеты, тогда как еще недавно надеялась, уйдя на покой, прожить оставшиеся годы со скромным комфортом.
Когда рассказ подходил к концу, мисс Уолш упомянула имя Акселя Беллмана, и Салли вскинула голову.
- Беллман? - переспросила она. - Спичечные фабрики?
- Я не знаю, чем он занимается еще, - сказала мисс Уолш. - Он не особенно связан с компанией; мне просто случилось увидеть его имя в газетной статье. По-моему, ему принадлежал груз на борту "Ингрид Линде", когда она затонула... А почему вы спрашиваете? Вы что-то о нем знаете? Кто он такой?
- Самый богатый человек в Европе, - ответила Салли.
Мисс Уолш помолчала.
- Спички "Люцифер", - наконец вспомнила она. - С фосфором.
- Вы правы. Кажется, он составил состояние именно на торговле спичками... Хотя вокруг этого был какой-то скандал, сейчас я припоминаю; год назад, когда он впервые появился в Лондоне, ходили разные слухи. Шведское правительство закрыло его фабрики из-за опасных условий труда...
- У девушек обнаружился некроз челюстей, - сказала мисс Уолш. - Я читала о них. Бедняжки. Существуют страшные способы делать деньги. Выходит, и мои деньги пошли на это?
- Насколько мне известно, мистер Беллман какое-то время уже не занимается спичечным бизнесом. И, в конце концов, о его связях с Англо-Балтийской компанией мы ничего не знаем. Ну что ж, мисс Уолш, я вам очень благодарна. И не могу передать, как огорчена. Я намерена получить эти деньги назад...
- Сейчас не надо так говорить, - сказала мисс Уолш тем тоном, каким, вероятно, давала отповедь легкомысленным девицам, воображавшим, будто можно сдать экзамены, не потрудившись, как следует. - Обещания мне не нужны, мне нужно знать. Весьма сомневаюсь, что я когда-либо увижу мои деньги, но меня интересует, куда они делись, и я прошу вас выяснить это для меня.
Голос ее был так суров, что девочки, должно быть, дрожали от страха. Но не такова была Салли (потому-то мисс Уолш и обратилась в первую очередь к ней), она горячо возразила:
- Когда человек приходит ко мне и просит посоветовать, как ему распорядиться его деньгами, я не могу допустить, чтобы из-за меня он потерял их. И я не желаю, чтобы меня щадили, если такое все же случится. Для меня это удар, мисс Уолш, такой же, как для вас. Это ваши деньги, но это и мое имя, моя репутация, мой образ жизни... Я намерена покопаться в делах "Англо-Балта" и понять, что же все-таки там случилось... И, если это в человеческих силах, я разыщу ваши деньги и верну их вам. И я очень сомневаюсь, что вы откажетесь принять их.
В молчании старой леди была благодарность, но глаза метали молнии; однако Салли оставалась твердой и пристально смотрела ей в лицо. Через секунду-другую взгляд мисс Уолш потеплел, и она, сцепив пальцы, проговорила:
- Ну что же, это тоже неплохо.
Обе улыбнулись.
Напряженная атмосфера, возникшая было в комнате, улетучилась, и Салли встала, чтобы убрать свои записи.
- Надеюсь, вы не откажетесь от чашечки кофе? - спросила она. - Способ приготовления довольно примитивный, на открытом огне, но получается вкусно.
- Я очень люблю такой кофе. Когда мы были студентами, то всегда готовили его именно так. Могу я помочь вам?
Не прошло и пяти минут, как они беседовали, словно старые друзья. Собаку разбудили, чтобы она освободила подход к очагу, кофе был приготовлен и разлит по чашкам, и обе, Салли и мисс Уолш, испытывали чувство товарищества, какое ведомо лишь тем женщинам, которые вынуждены были бороться за право получить образование. Мисс Уолш преподавала в университетском колледже северного Лондона, но степени бакалавра так и не получила; не получила ее и Салли, по той же причине, хотя она училась в Кембридже и хорошо сдала все экзамены. Университет позволил женщинам учиться, вот только степени им не присуждал.
Впрочем, Салли и мисс Уолш сошлись на том, что и этому придет время... хотя трудно сказать когда.
Мисс Уолш встала, собираясь уйти; Салли приметила все: ее аккуратно заштопанные перчатки, потертые борта пальто и начищенные до блеска старенькие туфли, давно уже нуждавшиеся в новых подметках. Мисс Уолш потеряла больше, чем деньги, - она потеряла шанс жить в скромном достатке, не тревожась о том, что доживать свой век придется, полагаясь на чью-то помощь. Салли смотрела на нее, видела, как твердо и прямо, с каким достоинством держится старая леди, несмотря на возраст и тревогу, и вдруг обнаружила, что и сама как-то подтянулась и выпрямилась.
Они обменялись рукопожатием, и мисс Уолш повернулась к собаке, которая приподнялась и села, выжидательно глядя на вставшую Салли.
- Какой необыкновенный зверь, - сказала мисс Уолш. - Кажется, вы называете его Чака?
- Чака - это имя одного зулусского генерала, - пояснила Салли. - Мне показалось, оно подходит. Я получила Чаку в подарок... верно, мой мальчик? Думаю, он родился в цирке.
Она ласково почесала уши громадного пса; он повернул голову и лизнул ей руку, буквально обернув ее своим языком; в его глазах было обожание.
Мисс Уолш улыбнулась.
- Я перешлю вам все документы, какие мне удалось собрать, - сказала она. - От души благодарна вам, мисс Локхарт.
- Я ничего еще не сделала, кроме того, что потеряла ваши деньги, сказала Салли. - И, как знать, может оказаться, что случилось только то, что случилось, - обычное банкротство, такое ведь тоже бывает. Но я постараюсь в этом разобраться.
Прошлое Салли было необычно, даже для человека, жившего столь необычной жизнью, как она. Она никогда не знала своей матери, а отец (человек военный) учил ее в основном разбираться в огнестрельном оружии и в финансовом деле и совсем чуть-чуть уделял внимание всему остальному. Когда ей было шестнадцать лет, его убили, и она запуталась в паутине опасностей и тайн. Ее спасло только умение обращаться с оружием, а также случайная встреча с молодым фотографом по имени Фредерик Гарланд.
Вместе со своей сестрой Фредерик управлял фотомастерской их дяди, но, талантливо работая с камерой, он был совершенно не способен заниматься финансовой стороной дела. Их дело было на грани полного краха, когда появилась Салли - одинокая юная девушка, над которой нависла смертельная опасность. В благодарность за их помощь, она взяла управление делами мастерской на себя, и ее навыки и умение вести бухгалтерские книги, должным образом проверять счета спасли фирму от банкротства.
Дело процветало. Теперь у них работало полдюжины помощников, и Фредерик мог заняться тем, что интересовало его более всего - частным сыском. В этом ему помогал Джим Тейлор, старый приятель Салли, ранее служивший мальчиком на побегушках в фирме ее отца; Джим обожал популярные романы определенного сорта, какие печатались в дешевом журнальчике "Негодяйка Пенни", и слыл в Сити редкостным сквернословом. Он был на два-три года моложе Салли. Во время первого их "дела" он и Фредерик схватились с самым опасным головорезом в Лондоне и убили его. В этой схватке оба они чудом остались живы, но оба знали с тех пор, что могут положиться друг на друга даже под угрозой смерти.