Пролог
Ворчливые голоса у подъезда говорили, что в лучах закатала солнца можно увидеть, как по крыше неторопливо передвигаются смазанные силуэты. Человеческие ли? Были ли когда-нибудь человеческими?
Эрида не имеет ни малейшего желания проверять, но число трупов растет и гребаное чувство миротворца пищит, топает ножкой... Требует разобраться с очередной страхолюдиной.
Одернув капюшон, ведет плечом, разминая затекшие мышцы, хотя какие мышцы? Кожа, да кости... И тут же вскидывается. Всхлип! Достаточно громкий, чтобы можно было угадать, откуда донеслось.
Неужто кто-то из любителей пощикотать себе нервы местной страшилкой?
Еще раз оглядевшись, сходит со ступеньки полуразбитой лестницы и, сделав лишь несколько шагов в темноте, с отвратительным звуком, режущим слух, наступает на хрупкие осколки каблуком. Сжимает зубы, молча ругая себя за неосторожность и пробирается вперед, стараясь двигаться как можно тише. Зловонный воздух кажется слишком густым, словно приходится пробираться сквозь протухшее желе. Глаза едва не слезятся. Несет мертвечиной и отчего-то илом.
Запах усиливается, когда толкнув старую дверь ногой, проходит в заброшенную квартиру. Тихо ступает по трухлявому линолиуму и обогнув обшарпаный угол, видит их: его, забившегося под старую раковину с отколотым краем, и ее полуголую с зеленова-то грязными спутанными волосами. Он едва ли не кричит, тихо что-то шепчет, захлебываясь слезами, а она смеется. Жутко, хрипло втягивая в себя воздух и тянет к нему руки. Руки, покрытые черными гниющими пятнами, с разколузными ногтями.
Лица Эрида не видит - спиной к ней.
Холодные пальцы скользят по плотной ткани плаща, ныряя в карман. С каждым шагом все ближе. Не таясь. Тварь знает, что у этого спектакля новый артист, давно учуяла, раздувшаяся сука и Эрида тоже об этом знает, потому и не скрывается.
Поступь все быстрее. Считанные метры. Оборачивается, вскидывается, взвиваясь над кафельным, побитым временем полом, позволяя разглядеть свое лицо. Симпотное... Когда-то, наверное.
Смазанные черты, пустые глаза без ресниц, полный тонких, как иглы зубов рот. Обманутая невеста. Или же просто девушка с низкой планкой социальной ответственности, утопившаяся когда-то в пруду недалеко отсюда. Такие никогда не уходят далеко от места своей смерти.
Шипит и прыгает сверху, замахиваясь когтистой лапой.
Пригибаясь, Эрида уходит влево, позволяя ей со свистом раскроить воздух, а не белое лицо с ярко горящими голубым глазами.
Эрида оборачивается, готовая к новой атаке, но тварь неожиданно пятится и опускается на колени, раскачиваясь, запрокидывает голову и демонстрируя свой жабий рот, издает жуткий смех, срывающийся на вой. Одновременно со всхлипывающим мальчишкой за спиной. Наждаком скользит по оголившимся ниточкам нервов.
Стремительно темнеет. Кажется, сами ветки наклоняются к оконной раме, заслоняя и без того едва проглядывающие куски синего неба.
Охотник морщится и, не моргая, резко шагнув ближе, прямо в обезображенное лицо высыпает целую пригоршню каменной соли.
Визг - и тварь исчезает. Ничего. Как и не было. Надолго ли?
Новая волна всхлипов притихшего было паренька привлекает внимание. Направившись к нему и, пригнувшись, вцепившись в ворот явно недешевой куртки, выдергивает из ненадежного укрытия. Тут же виснет на девушке, вжимаясь в плечо.
Оглядывает его без особого интереса: достаточно высокий, темноволосый и зареванный. Жалкий.
С трудом отдирает его от себя, удерживая на расстоянии вытянутой руки.
- Как тебя зовут?
Вздрагивает, ледяными пальцами сжимая ее, пытается сфокусировать взгляд. Видимо, все еще не оправился от шока. Спрашивает еще раз, никакой реакции, кроме крупной дрожи.
Пожимает плечами и отвешивает ему хлесткую затрещину. Коротко вскрикивает, дергается. Замахивается для второго удара и...
- Не надо!
Эрида морщится от невольного сравнения. Визжит прямо как поросенок.
Предпринимает попытку номер три:
- Твое имя?
- Сэм.
Девушка удовлетворенно кивает и отпускает парнишку. Ему однозначно повезло дожить до ее прихода.
Раздирающий барабанные перепонки визг, дрожащим пальцем тыкая куда-то за спину. Проклятье!