Плечо обжигает болью. Оборачивается слишком поздно, хоть ладонь уже и пылает ледяным огнем, стремительно падая на колени, втягивает шею в плечи, ощущая, как сверху проносится пятерка острейших когтей.
Его крики, ее утробные завывания.
Кружит над Эридой, изредка ногами косаясь грязного кафеля, делает пару быстрых шагов и, невисомо отталкиваясь, снова парит над полом. Краем глаза Эри наблюдает за Сэмом. Только бы этот мелкий не... Он пятится назад и что есть мочи припускает к выходу. Придурок!
Невестушка заливисто смеется, складывая кривые пальцы на грудисловно в жесте умиления, подпирает подбородок. Замирает, склонив голову набок, вглядывается в дицо охотника невидящими глазами.
Громкий плеск. Твою мать!
Замершая было над девушкой полудохлая тварь резко вскидывается на звук и, хохоча, уносится в его сторону. Охотник вскакивает на ноги, рывком выдирая из голубого свичения не меньше двух метров в длину рукоятку с широким и чертовски острым лезвием на конце и бегом, едва ли смотря под ноги, пытается догнать этого придурка, пока есть, что спасать.
Ушел совсем недалеко, цепанув все углы по пути, ползком пятится, все больше пачкаясь в пыли, известке и черт его знает в чем еще.
Раздражение слишком явно. Эриду бесит все это. Беготня и тупость недоноска. Эта квартира и недогнившая баба.
Рукоять магического оружия приятной тяжестью лежит в руке и лезвие бесзвучно вспыхивает ровным, из-за отсутствия сквозняков голубым пламенем. Пара шагов. Тварь смеется, снова оборачивается к охотнику. Ее лицо преобретает человеческие черты. Только длинные зеленоватые волосы неизменны. Совершенно голая, тянет руки, раскачиваясь, отступает назад, не отрываясь ни на секунду, не сводя взгляда с горящего черного лезвия, напевает что-то почти неслышно, себе под нос. Еще шаг назад и... исчезла. Сука.
Подарив недоноску уничтожающий взгляд, бросает холодное:
- Поднимайся.
Совсем не слышит, продолжая пялиться туда, где минутой ранее стояла тварь. Достал...
Эри замахивается для пинка, и он, очнувшись, с визгом бросается назад, как каракатица. И после чудовищно долгой паузы поднимается на трясущиеся ноги. Не теряя времени, охотник хватает за шкирку и тащит прочь из квартиры.
- Не мешайся, а лучше гляди в оба и без воплей, - предупреждает, расчищая проход на этаж ниже.
Кивает и плетется следом, буквально шаг в шаг.
Только вот сейчас стало совершенно точно понятно, что сумерки грозятся перейти в ночь, а рядом бродит взбешенная тварь и если она не доберется, то кое-что другое может, а значит бежать смысла уже нет...
Идеально ровный круг, четко выделяется ярким мерцанием символов в сумерках.
Он отшатнулся, едва она схватилась за косу. Чуть не бросился снова бежать. Оставалось только покачать головой и цыкнуть.
- Зачем это?
Оставляет его реплику без ответа, опускаясь на колени в центре круга и протягивает руки к полу.
- А...
- Не мешай мне.
Тихий треск и вспыхивает огонь, пугая впечатлительного труса неестественным, голубым.
Наблюдает за ней, не сводя взгляда. Наблюдает, жадно впитывая зрачками скользящие по ее лицу тени.
- Ни шагу из круга, даже если что-то увидешь.
Кивает часто-часто, как будто и не слышал вовсе.
Пламя извивается, трепыхается, пригибаясь к земле и вытягивается вверх. Тишина зажимает уши своими замогильно холодными ладонями.
Парень дергается, озирается по сторонам. Впивается в бледное лицо обеспокоенным взглядом. Охотник в ответ просто кивает на мусор под лестницей справа от него. Всего в нескольких метрах от зияющего чернотой пола границы круга стоит нечто. Размытый силуэт.
Скорее всего о них и шептались старики в поселке. Именно их полупрозрачных видит в сумерках на крыше заброшенного здания. Это существо становилось всё чётче, словно черпая краски из окружения. Теперь-то стало понятно, что оно стоит спиной.
Краем глаза охотник замечает смазанное движение за спиной мальчишки.
- Не оборачивайся, - говорит ему девушка почти с удовольствием и издевкой.