Год назад, в шестнадцать лет, Одри было очень плохо на душе. Её сердце то сжималось, то разжималось, и ей просто хотелось закрыть глаза, уснуть, но вместо обыденного кошмара ей хотелось тишины. Голова так гудела, что она даже закрывала уши, зажмуривая глаза она каталась по полу. Это было ужасное зрелище. Ей было некому помочь, мать спала, ведь была глубокая ночь. Наконец встав, она села за стол, зарывшись руками в волосы, дёргая их у корней. Она не знала, что с ней будет через неделю, месяц, хоть это было очень очевидно.
«Скорее всего это всё из-за того, что я слишком одинока, мне некому выговориться, всё очень сильно нагнетает, и я больше не в силах молчать об этом, это слишком невыносимо», -Думала она, и порывшись в выдвижном ящике, она нашла какой-то черновик. Это была обычная тетрадь, то, что надо. Порыскав в своём пенале, она взяла ручку, и начала строчить. На бумаге она излагала всё, что было у неё на душе.
«Я устала.», -Так была озаглавлена часть.
«Я устала от всего. У меня на душе огромное скопление эмоций, которые давят на меня с каждым днём всё больше, и больше. Это невыносимо. Я понятие не имею почему эти кошмары снятся мне каждую ночь, почему они выбрали именно меня в качестве своей жертвы, я тоже не знаю. Конечно я бы не хотела, чтобы ими страдала моя мама, но и страдать из-за них, я тоже не хочу. Наверное, если бы тогда я расплакалась их бы не было, а может и были бы, кто их знает. Нет, они не пугают меня, мне просто они надоели. На протяжении десяти лет видеть один и тот же сон не очень то весело. Нашей семье пришлось пройти через такой ад, который есть только в кино. Я никогда не думала, что такой человек, как папа, когда-нибудь бросит нас. Мы всегда казались образцовой семьёй, ведь в ней всегда царили гармония и любовь. У них никогда не было крупных ссор, да и мелких было очень мало. Потому что родители старались не ссориться при мне. Всё это я не могу высказать кому-то, и от этого на душе тягостно. Излагая всё это на бумагу мне становится легче, ведь сейчас,я наконец-то выговорилась, хоть мне ты ничего не ответишь, но молчание иногда даже бывает лучше, ведь лучше услышать молчание, чем неискренние слова поддержки и сочувствия.»
С того дня, всегда, когда ей было паршиво на душе, она строчила в этот дневник. Единственное лекарство, которое могло помочь ей. Ужасные приступы были всё чаще, а она не могла понять, что с ней.
«Пора бы уже успокоиться, Одри.»
«Почему эти приступы продолжаются?»
«Такое будет продолжаться со мной до конца жизни?»
«Если да, то я больше не желаю знать своего отца.»
«Лучше бы я его не знала.»
«Прекрати думать об этом.»
«Одри, идёт урок, Миссис Лессер больше не потерпит твоего свинского отношения к её уроку.»
«Я считаю до трёх.»
«Один.»
«О, прекрати. Если я сейчас проснусь буду выглядеть полной дурой перед всеми.»
«Ты не спишь, ты в трансе своих мыслей.»
«Если даже так, то я хочу, чтобы вместо сна, я была в трансе.»
«Два.»
«Я разговариваю сама с собой, какого чёрта?»
«Если я разговариваю сама с собой, то числа «Три.» не будет, верно?»
«Три.»
С огромным вздохом, она резко поднимает свою голову. Чем привлекает весь класс. Такое странное поведение уже стало привычным её одноклассникам. Хмуро оглядывая весь класс, она замечает, что Миссис Лессер - их учитель литературы, недовольно фыркает, а потом добавляет:
–Сол, это Одри, девочка, которая очень любит поспать на моих уроках. –Одри растерялась, она не думала, что Миссис Лессер так представит её перед новым учеником. Растерянно помахав рукой, она улыбнулась:
–Привет. –Было очень неловко и даже стыдно. Литература - её самый любимый предмет, но она на них спит. Миссис Лессер это очень раздражает, и, наверное, скоро она вызовет маму Одри к ней на беседу. Учительница по литературе делает поблажки ей только из-за того, что у неё нет отца. Она прекрасно знает о кошмарах Одри, потому что из-за них появляется недосып. Конечно, Одри не хотелось, чтобы кто-то об этом знал, но мама настояла на своём, да и, вообще разве её кто-то спрашивал?
«Опозорилась.»
–Сол, садись за последнюю парту третьего ряда, –С досадой произнесла учительница, ведь весь класс сразу же враждебно начали ставить свои портфели на свободный стул, если там было свободно.
Одри сидела одна, так было всегда. Потому что никто с ней сидеть не хотел, новичков тут не любят. Она это прекрасно знала, ведь сама была таковой. Поэтому была не против, если Сол сядет с ней.